Василий Криптонов - Дракон

Тьма развеялась, и я увидел Кианга, на лице которого появилась презрительная усмешка.

— Слишком ценишь свою жизнёнку для такого шага? — сказал он.

— Не свою, — процедил я сквозь зубы. — А чужие.

— В одном только Китае, — тихо произнёс Кианг, — от наркотиков за год умирает больше тридцати тысяч человек. Плюс — те, кого они грабят и убивают. Те, чьи жизни разрушаются. Я бы мог свести эти цифры к нулю, Лей. Мы могли бы…

— Ты так ни черта и не понял. — Я снова почувствовал нарастающий гул чакры. — Речь не о смертях и цифрах, Кианг. Речь о праве человека на свою жизнь и свою душу. О праве распоряжаться своими мыслями…

Выстрел заставил меня вздрогнуть и вновь оборвал не успевшую сформироваться технику Последнее Дыхание.

Кианг дёрнулся. Опустил голову и с удивлением посмотрел на дыру в своей груди. Одежда вокруг неё стремительно темнела от крови.

— Здравствуй, Пенгфей, — ухмыльнулся Кианг.

Голос его совершенно не изменился. И, кажется, он вовсе не собирался умирать.

Пенгфей, держа пистолет на вытянутой руке, быстро прошёл мимо меня, не бросив и взгляда. Он был бледен, но держался твёрдо. И не тратил времени на разговоры. Пенгфей подошёл к Киангу лишь для того, чтобы сократить дистанцию.

Сейчас, или никогда, способный мальчик. Начинай!

Пять чакр. Я видел и чувствовал их одновременно. И одна из них была самой слабой. На сколько её хватит? Как быстро она истощит себя и погаснет навеки, потому что ввязалась в битву, размаха которой даже вообразить себе не могла?

Ты так ни черта и не понял, способный мальчик? Речь о праве человека на свою жизнь и свою душу. О праве распоряжаться своими мыслями. Кто ты такой, чтобы лишить её этого права?

А потом выстрелы загрохотали один за другим и гремели, пока не опустела обойма. Кианг дёргался и отступал. Одна из пуль пробила ему лоб ровно посередине, и голова запрокинулась назад. Сухо щёлкнул спусковой механизм, и Пенгфей опустил оружие. Повернулся ко мне.

— Вот так… — начал было он, но его оборвал смех.

Смеялся Кианг — спокойно, безмятежно, как дедушка, наблюдающий за весёлой вознёй внучат.

Он медленно вернул голову в нормальное положение. Синхронно с этим движением из дыры во лбу выкатилась пуля и, скатившись по одежде, звякнула о камень. С разрывом в секунду к ней присоединились другие. Потёки крови втянулись в дыру в голове, и она исчезла.

— Сегодня просто день встречи моих выпускников, — сказал Кианг, не обращая внимания на Пенгфея, который быстро перезаряжал оружие. — Что ж, мальчик, если ты хотел мне показать, что Лей не одинок в своём безумии — я тебя понял.

Переход от спокойного тона к тому, что последовало дальше, был таким резким и внезапным, будто кто-то переключил канал.

Дикий рёв огласил горную обитель. Вспышка — и на месте Кианга образовался дракон. Я уже видел эту тварь, смотрел ей в глаза. Но Пенгфей столкнулся с подобным впервые и на мгновение замер.

Впрочем, даже если бы он начал стрелять — вряд ли бы это ему помогло. Дракон вытянул шею и схватил его могучими челюстями. Сжал и замотал головой. Пенгфей закричал. Из пасти чудовища брызнула кровь.

Длинная Рука .

Техника опередила мысль. Жёлтый луч ударил в грудь дракона. Тот разинул рот и заревел, силой удара его отбросило на полметра. Окровавленный Пенгфей выпал из разжавшихся челюстей.

Дракон исчез. Вместо него вновь стоял, тяжело дыша, Кианг. Из уголка рта у него вытекла струйка крови и не спешила затекать обратно. Наши взгляды встретились.

— Лей?! — крикнула Дэйю, вскинув оружие.

Моя чакра отозвалась на призыв, комбинация лучей стала меняться. Что ж… Плевать. Один шаг — и потом просто держаться, сколько получится. Я уже делал такое. И уже оплакивал погибших.

— Начали! — крикнул я, поднимая свой меч.

Два луча — жёлтый и красный — ударили одновременно. Однако Кианг оказался быстрее. Он оскалил окровавленные зубы в усмешке и… перехватил свой меч двумя руками.

За миг до того, как я понял, что происходит, оба луча, и слегка опоздавший лазоревый, наткнулись на незримую преграду и иссякли.

— Бежим! — не своим голосом заорала Дэйю.

Она дёрнула меня за руку, но я рванулся в противоположную сторону. Успел заметить, что Дэйю схватила Юна. Он побледнел, широко раскрыл глаза — значит, дошло. Значит, ещё миг, и он возьмёт себя в руки, в этом пацане я не сомневался.

А вот в Юшенге — сомневался, и ещё как. Не говоря уж о Ниу, которая если и могла применить какую-то технику, то лишь спонтанно, и неизвестно, что было бы для неё хуже — внезапно перенестись в воздух над горной пропастью, и упасть навстречу смерти, или просто сидеть на руках у Юшенга, который, затаив дыхание от восторга, созерцает разрастающийся пузырь Последнего Дыхания Кианга.