Алексей Янов - Орда

Подумав немного, я решил продать им старые, порядком расстрелянные пушки и фитильные ружья. Всё равно, по данным разведки, европейцы уже занялись опытами по их производству, особого успеха в их производстве добилась Флоренция.

Всучить этим болваном пушки — это всё равно, что обезьяне дать в руки гранату. Новую тактику они сразу же не родят, хорошо, если через пару лет, набив кровавых шишек, они научатся грамотно использовать в бою артиллерию и стрелков. А полыхнёт, в Европе, я думаю сразу, как только их корабли достигнут родных гаваней. Даже сейчас между германцами и итальянцами, на севере Апеннин идёт вялотекущая война, огнестрельное оружие мигом поддаст огоньку этому конфликту. Думаю лезть сразу в Россию, на родину современного огнестрельного оружия, они ещё долго не решаться. Тем паче имея печальный прибалтийский опыт, питать излишне оптимистические иллюзии никто не станет. Ведь они понимают, что с того времени русская армия количественно и качественно усилилась. Для европейцев куда выгоднее и с большими шансами на успех будет продолжить Ближневосточные «крестовые походы».

Сейчас самое лучшее время избавиться от собственного старья по бешеным деньгам, а уж как раскошелить европейцев на полную катушку я уже придумал. Через седмицу, собрав весь устаревший артиллерийский парк и фитильные пищали, я устроил открытый аукцион. Мотивировав это действо тем, что пушек не так много и я не хочу никого обижать, поэтому, у кого наличности хватит — тот и купит.

2/3 всего оружия выкупили венецианцы с генуэзцами. Итальянцы «костьми ложились», чтобы не допустить попадание оружия в руки имперцев, но и их финансы были не безграничны. Тем более что на торги я выставил не всё оружие сразу, а продавал его мелкими партиями, поэтому сумели затариться все участники аукциона. Особенный ажиотаж вызвала тяжёлая осадная артиллерия, выставленная на второй день торгов. В первый день распродали все пищали.

— Эти осадные пушки способны брать города! Они в пыль разносят даже каменные крепостные стены! — в лучших традициях конферансье я сам вызвался рекламировать этот эксклюзивный товар, говоря живо, интересно с выражением. Пару пушек шустро вывезли на мостовую площадь упряжки с лошадьми. — Они не очень тяжёлые, их можно перемещать по полям. Имея эти пушки — ты уже победитель! Ни одни стены не спасут и не укроют врага!

Между загипнотизированными услышанным итальянцами и немцами чуть не вспыхнула потасовка, они готовы были снять с себя последние штаны. Венецианцы с генуэзцами были готовы всей страной залезть в долг и десяток лет выплачивать мне взятый кредит. От итальянцев не отставали немцы с французами. Но обставил всех нунций папы Римского, до этого пошептавшись о чём-то с тамплиером. Нунций, без залезания в долг, предложил выкупить этот лот, обещая успеть доставить деньги до конца года. Не знаю уж кому он, потом передаст эти пушки, но чувствую, немцам придётся жарко. Это понимали и имперцы. И когда я, к удивлению нунция и всех прочих выставил ещё один лот с осадной артиллерией, то в него «смертной хваткой» вцепились испуганные усилением итальянцев немцы, наплевав на всё, обещая мне те же условия приобретения, что и Рим. Я согласился, поскольку именно этого и добивался, не желая излишне усиливать какую — то одну сторону.

А потом лоты с тяжёлыми и лёгкими полевые орудия, к лютой зависти «обанкроченных» имперцев и престола Св. Петра раскупали, как горячие пирожки, французы, византийцы, венгры и прочие англичане.

Этот аттракцион невиданной щедрости обогатил меня тоннами золота и серебра. Главное, чтобы теперь жадность европейцев не застила им глаза и не заставила их развернуть приобретённые пушки против продавца. Теоретические шансы на такой поворот дела сохраняются. Европейцы могут махнуть на все предостережения рукой и буром попереть на Россию, чтобы вернуть своё добро, растраченное на покупки военных «игрушек». Но я всё же надеюсь, что здравый смысл восторжествует и убережёт их от этого опрометчивого шага. Мусульманские страны Ближнего Востока участие в торгах не принимали, кубышки их оставались по — прежнему полными…

Кроме того, европейцы должны понимать, что я не стал бы продавать последнее, оставаясь ни с чем, со сверкающим позолотой голым задом. Тем более о моём неординарном складе ума уже не только по Руси ходили легенды. В любом случае, если они даже сюда попробуют сунуться — то им ничего не светит, и полетят от них «клочки по закоулочкам». Объединённой Руси, совершившей к тому же качественный технологический прорыв во многих областях, Европа уже не представляла собой смертельной опасности. Вот если европейцы подтянутся вслед за нами, тогда уже будет другой разговор, но без применения промышленного шпионажа это займёт у них десятилетия. Причём один лишь упорный труд им не поможет, нужны прогрессивные изменения в самом обществе, а они по мановению волшебной палочки, не совершаются. Для этого нужна титаническая воля и непререкаемое лидерство, исходящее из всеми признанного общеевропейского центра. Рим очень условно подходил на эту роль. Европа, чтобы догнать Россию нуждалась в Реформации, в широком смысле этого слова. С трудом верилось, что Рим может стать таким центром, урезая и перераспределяя собственные доходы и привилегии. Но это не мои проблемы, и не мне их решать.