Александр Алексеев - Роза [СИ]

Генерал прошёл за стол, и поднявшись, обращается ко всем присутствующим дикторским голосом:

– Товарищи, минуту внимания. Сообщаю что вчера товарищ Иосиф Виссарионович Сталин… (пауза)… В очередной раз стал дедом! Сестрёнка Светлана родила дочь Катю (крики «Ура! Да здравствует Сталин!»)…

Проходя мимо кухонного закутка заметил, как Амосов, покрутив над головой своей снятой рубашкой, принялся снимать с восхищённой официантки передник… Всё как всегда. Стриптизёр, блин…

7 мая 1950 года.

На утренней пробежке, пользуясь отсутствием девушек, Серый рассказал историю:

– Была у меня подруга-художница. А кликуха прям хабальская – «Дыра». Попросил её рассказать почему так. Говорит, был дружок-художник. Говорил, что любит, а сам рисовал эту подругу голой. Стоящую раком, задницей к зрителю. Особенно хорошо задница вышла и дырки под кожу. На выставку выставил картину. Этот мудак хотел оставить свой след в искусстве, а девушку «Дырой» все знакомые прозвали. Он ведь и лицо оглянувшейся девушки нарисовал.

Неудивительно, что авангардистов иногда бульдозерами разгоняли…

Вокзал. Встречаю Настю. Чмоки-поки. Вручаю кроссовки, с размером угадал… Настя на ходу рассказывает новости. Из штаба по секрету сказали, что завтра на торжественном построении зачитают приказ о присвоении новых званий. Ей лейтенанта дадут. Программу почему-то сократили на две недели.

– А тебе когда старлея? Выиграешь две-три Олимпиады… и генерал… Представляешь, лет через пятнадцать я, возможно, стану генеральшей. И буду ездить на машине с личным шофером везде. – вещает она, затуманив взор.

– Наши люди в булочную на машине не ездят. – привычно замечаю я, огибая лужу.

Залетаем в общагу. В комнате встречает Колобок в растянутых трениках.

Убью гада.

– Привет, братишка, – обнимает того Настя.

– Аньён, нуна, – отвечает местный полиглот.

– Вася, – как можно ласковей говорю я, дрожа от негодования, – А не пошёл бы ты…

– Я тут новую песню выучил, – говорит Колобок, приторно улыбаясь моей девушке и снимает со стены гитару…

Он точно человек? Бессмертным себя почуял?

– Ты чё? Опух? Давай к Абрамяну. Им песня на свадьбе нужна. – говорю я, подталкивая певца Васечку к двери, – Покажи молодым свой репертуар.

Едва закрыл дверь на крючок, услышал настино:

– Сорок пять секунд на снятие обмундирования… Время пошло…

Лежим распалённые на матрасах. Подруга встаёт первой. Потягивается голышом. Приятно глазу. Обходит комнату как сыскной пёс в поисках вещдоков. Фотографии Анечки и Розы у Васечки в тумбочке. Оно конечно ничего особенного, но женщины порой психуют из-за любой мелочи… Находит в шкафу футболку с моим номером. Вопросительно кивает. Я киваю в ответ. Она целует большой палец и показывает мне. Наверное, что-то хорошее по-корейски. Надевает футболку как короткое платьеце… Вот любят женщины в мужском походить. Добралась до патефона. Перебирая свежие пластинки (Апсолон подогнал в счёт долга за песни) четко читает английские имена и названия.

– Английский в школе учила? – спрашиваю, поднимаясь.

– И в школе и в институте. У меня же мама учительница английского. Дрессировала нас с братом с детства. Каждый день десять новых слов как допуск к приёму пищи. Вроде немного, а за год… Меня и в институт то из-за английского взяли. Я им наизусть описание Лондона минут на пять задвинула. Аж рты пораскрывали… А по русски я тогда не очень. Это в армии научилась. Ещё читала много. Хотела в артистки… Мама в Корею собирается. Она ж теперь мать особы с королевской кровью. Письмо прислала с фотографией моего некоронованного папаши. В Америке на учёбе с ним познакомилась. Ну, и не устояла. А за моего отца уже беременной выходила. Мне в детстве намекали «добрые люди», что мамочка меня нагуляла… А прынц тогда был ничего так… Внушает…

И показывает вытащенную из планшетки фотку.

– Юр… А давай в Корею поедем. У меня там тётка в Сеуле, братья двоюродные. Я буду английский преподавать. Ты в секции футболу будешь учить… Я на Родину хочу, – сказала, сверкнув повлажневшими глазами.

– Так неспокойно там. – пытаюсь успокоить Настю, – Вот через годик-полтора. А ты со мной осенью в Горький поедешь?

– Поеду, – не раздумывая отвечает подруга, – Хоть куда поеду…

Стараясь соскочить со скользкой темы, спрашиваю:

– А детские фото у тебя есть?