Борис Батыршин - К повороту стоять! [СИ]

Особенно переживал по поводу непредвиденной задержки барон Греве. Клипер «Крейсер», на который он был назначен на должность вахтенного офицера, застрял в Североамериканских Штатах на ремонте. Случись сейчас конфликт с Англией, именно он первым вырвется на судоходные линии, кишащие жирными британскими «торгашами». Но что толку, если мичмана Греве не будет на борту?

Но все когда-нибудь заканчивается. Бумаги о назначении, наконец, получены: мичману Казанкову предписывалось незамедлительно явиться на борт монитора «Стрелец», стоящего в Гельсингфорсе. А вот мичману Греве, прежде чем вступить в должность вахтенного офицера клипера «Крейсер», предстояло еще пересечь Атлантику.

— Как же теперь добираться до Филадельфии? — беспокоился за друга Сережа. — Раньше все было просто — из Одессы пароходом общества РОПиТ в Марсель, а оттуда в Америку, трансатлантическим рейсом французской пароходной компании. Но теперь война, Проливы перекрыты. Можно, конечно, по сухому пути: поездом, через Варшаву, в Берлин, а там и до Франции рукой подать. Но это сколько времени уйдет!

Греве кивнул.

— Поспею как раз к шапочному разбору. Но, к счастью, в поезде трястись не придется: мне предписано сесть на пароход британского Ллойда, идущий из Петербурга в Ливерпуль. А там рейсом какой-нибудь американской или британской судоходной компании за океан, в Североамериканские Штаты.

— Смешно! — хмыкнул Казанков. — Собираешься воевать с англичанами, но к месту назначения отправляешься через Англию, на английском же судне!

— Да будет ли еще эта война… — отмахнулся барон. — Сам видишь, наше правительство и в особенности, канцлер, пуще смерти боятся раздразнить англичан. Так что шансов поучаствовать в боевых действиях у меня немного.

— Ну, все же побольше, чем у меня на Балтике. С «Крейсером» и другими кораблями эскадры Бутакова еще неизвестно, как обернется: может, Великий Князь все же, уговорит Государя, и вы отправитесь в Средиземное море? А нам в Маркизовой луже, участие в войне никак не светит — разве что королева Виктория, в самом деле, решит вступиться за турецкого султана, и пришлет флот на Балтику. А до той поры остается только ждать. Ни до Атлантики, ни до Средиземного моря нашим мониторам добраться не под силу. И пока ты будешь кейфовать в пассажирской каюте, мне предстоит трястись на поезде до Гельсингфорса.

— Невелик крюк. — хмыкнул Греве. — Мы еще не пройдем Готланд, а ты уже будешь на своем «Стрельце», чаек прихлебывать. От Петербурга до Гельсингфорса по рельсам всего ничего; ночь проспишь в вагоне — и вот тебе столица великого княжества Финляндского!

Финская столица встретила мичмана Казанкова ярким солнцем, веселеньким небом, отражающимся в выскобленных от мусора мостовых голубого финского камня, ярко-зеленой майской зеленью бульваров, по которым бегали зеленые же вагончики конки, гомоном чужой речи с подножек. Русский язык звучал здесь нечасто; говоривший обыкновенно носил либо офицерский сюртук, либо матросскую фланельку или солдатскую рубаху. Ведь в Гельсингфорсе стоит флот, в Свеаборге — крепость; в городе полно семей флотских и гарнизонных офицеров, таможенных и портовых чиновников. И это они здесь хозяева, сколько ни вешай на фасадах домов вывески на финском и шведском языках.

От вокзала, куда в 7-30 утра (точно по расписанию, минута в минуту) прибыл петербургский скорый, Сережа добирался на извозчике. В списке кастовых правил, на которых строится жизнь флотского офицера, имелся строжайший запрет на поездки в конке. Да и в поезде следовало приобретать плацкарту не ниже второго класса — иначе никак, ущерб чести мундира! Так что из Петербурга Сережа ехал в желтом вагоне [4] В дореволюционной России вагоны имели разный цвет, в зависимости от классности. Синие — первый класс, желтые — второй, зеленые — третий, для простонародья. , в обществе студента-финна, возвращавшегося домой после экзаменов.

Попутчик не относился к малоимущей студенческой братии, зарабатывающей на жизнь уроками. Место во втором классе, новый, английского сукна сюртук, дорогой несессер в сафьяновой коже с серебряными уголками давали понять, что их владелец не испытывает недостатка в средствах. И верно, когда попутчики разговорились, выяснилось, что студент — сын промышленника, владеющего сыроварнями и молочными фермами.