Мария Геррер: Наваждение и благородство [publisher: ИДДК, litres с оптимизированной обложкой]

За несколько дней пребывания в квартире барона, Екатерина только сегодня смогла разглядеть и по достоинству оценить ее великолепную обстановку. Комфорт, роскошь и тонкий вкус. Впрочем, она никогда не сомневалась, что квартира Генриха будет выглядеть примерно так.

Екатерина решила принять ванну и расслабиться после напряженных дней. Она вполне заслужила это – можно немного понежиться в теплой воде. Светлая и полная воздуха ванная комната по великолепию напоминала римскую купальню.

Девушка долго лежала в просторной мраморной ванне, больше похожей на бассейн, и с наслаждением вдыхала запах ароматической соли, которую щедро насыпала в воду. Над головой на потолке плавали белесые, как призраки, рыбы-вуалехвосты в зарослях бледно-зеленых кувшинок. По стенам извивались те же кувшинки с большими круглыми листьями на причудливых стеблях. Над ними порхали прозрачные стрекозы и перламутровые мотыльки.

Девушка вышла из воды, как Афродита из морской пены, и почувствовала себя словно рожденной заново – все тревоги и волнения остались в прошлом. Мраморный пол приятно холодил ее ступни. Она перешагнула на пушистый ковер и завернулась в большое полотенце. Из приоткрытого окна с зелеными и желтыми стеклами веяло послеполуденной жарой, легкий ветерок шевелил листья веерной пальмы в фарфоровой кадке.

Екатерина с некоторым сожалением сменила уютный халат на платье, присланное мадемуазель Корде. Пора было принять приличный вид. Однако платье было прелестно, как и все, что изготавливалось в модном ателье известной француженки – тонкий лен цвета персидской сирени и немного венецианского кружева. Простое и изящное, оно отлично подошло девушке. Мадемуазель Корде умела безошибочно распознавать предпочтения своих клиенток, и это был один из ее многочисленных талантов.

Еще немного бесцельно послонявшись по комнатам, Екатерина решила занять себя чтением. Она направилась в кабинет и открыла высокую дубовую дверь. Кабинет Генриха, как и в поместье, был аскетичен и строг. Немного мебели и большие остекленные шкафы, до отказа заполненные книгами. Здесь тоже на стене висели портреты родителей Генриха. Плотные шторы приглушали яркий солнечный свет и не пускали внутрь летний зной.

Загадочный полумрак и прохлада царили в комнате. Екатерина прошла в кабинет и взяла из шкафа книгу с золотым тиснением на корешке. Уселась на диван и погрузилась в чтение пьес Шекспира. Но это длилось недолго.

Последние дни Екатерина постоянно находилась в напряжении и страхе за жизнь барона. Теперь ее снова начали обуревать противоречивые мысли. А если бы он умер? Это было бы ужасно. Она даже сейчас боялась об этом думать, и на душе сразу становилось холодно, пусто и страшно. Но она переживала бы так же и за Алексея, случись с ним подобное. Или не так? Конечно, не так, просто она сама себе боится в этом признаться. Екатерина отогнала от себя эту мысль, как что-то тревожное и непонятное.

Почему барон иногда зовет ее «Катрин»? Но только в бреду или в полусне. Он будто боится ее так назвать в жизни. Опасается, что она будет недовольна? Можно было бы его об этом спросить напрямую, но она этого делать не будет… Да они вообще оба избегают обращаться друг к другу по имени. Почему? Что их связывает? Только Служение? Нет, конечно нет… А что отталкивает? Они совсем разные. Во всем. Значит, и связывать ничего не может… Но что-то же влечет ее к этому холодному аристократу? Почему-то она переживает за него, как ни за кого другого? И происходит это помимо ее воли.

Екатерина в очередной раз отогнала от себя навязчивые мысли и опять уткнулась в книгу. Но не могла перестать думать о Генрихе. Им надо научиться ладить между собой ради Служения. Они и ладят. И должны доверять друг другу. Но, кажется, они уже давно доверяют. Так что же все-таки не так? Какая-то недоговоренность в их отношениях все равно остается.

Екатерина подсознательно понимала, что боится задать себе самый простой и важный для нее вопрос. Возможно, именно поэтому она и запуталась в своих чувствах. Девушка поставила книгу на место и вернулась в гостиную.

И была обрадована и удивлена, увидев там барона. Он сидел в глубоком кресле и выглядел неплохо, хотя и был еще очень бледен.

– Зачем вы встали? – не удержалась от упрека девушка.

– Сколько можно лежать? Я уже несколько дней только сплю, ем и пью микстуры. – Он с трудом поднялся ей навстречу.

– Зато вы почти выздоровели.

– Я уже здоров, без всяких «почти». Даже доктор так считает.