Владимир Поселягин - Спец [litres (исправленная версия)]

Я не говорю, что девчата, пошедшие в армию медсёстрами, или местные помощницы, прям недотроги, хотя большинство были именно такие, но имелись и те, которых можно уговорить, и уговаривали, лихие парни из фронтовиков пользовались популярностью, но этих невзлюбили конкретно, особенно когда Тонечка, та самая медсестра, которой пистолетом угрожали, об этом случае рассказала. Теперь адъютанта третьей дорогой обходили, да к комиссару заходили вдвоём и только когда зовут. Хорошо, Анна там не работает.

В одной из палат на втором этаже, через три от нашей, трое политработников отмечали выписку. Вот, кстати, палата большая, а лежали втроём, привилегированные, это уж точно. Причём двоих выписать можно было ещё пару недель назад, так нет, они третьего ждали. Из одной армии были, решили вместе возвращаться. И сейчас, где-то достав водку да закуски, заперлись в палате и нажирались. Госпиталь завтра покинут, форму уже получили. В принципе, не возражаю против такого отмечания, главное, чтобы пристойно себя вели и их вечеринка не выплеснулась за пределы палаты. Потренировавшись в использовании амулета-помощника, несколькими «руками» я на складе поднимал и опускал вязанки нательного белья, тренируя использование, другими в шести стоявших в разных местах машинах делал вид, что управляю, крутил рулём, переключал передачи и нажимал на педали. Нормально, с некоторым трудом, но тридцать параллельных сознаний работали, и это хорошо. Потом потренировался в стихиях, например, почистил тело от грязи, поправил матрас, не обращая внимания, что лежу на нём, ну и так, по мелочи. Помедитировал и решил, что пора прогуляться. Лечащий врач разрешил мне это делать, но только осторожно. Надо новичков навестить, тем более ажиотаж вокруг них схлынул, другие любопытные, получив информацию, разошлись, можно и мне навестить их.

Сев, я взял костыль и, встав, сообщил сопалатникам: – Пойду к новичкам, узнаю свежие новости.

– Узнай, как там Тула, держится или нет, – попросил старлей-танкист, который как раз из Тулы был и очень беспокоился, что его город практически в осаде.

– Две недели уже оборону держат, – вздохнул я. – Хорошо, узнаю.

Я сунул в карманы по нескольку яблок и груш из своей тумбочки. В ней-то у меня с десяток их лежало, и множество – в браслете было. А что, левитацией владею, вот и обобрал сады на километр вокруг, всё равно мало кто их собирал. В результате с полсотни мешков витаминов теперь было. Причём не только яблоки и груши, но и вишня, и смородина. Правда, засветил я пока яблоки и груши, жене сказал, мол, знакомые принесли. И теперь, обходя раненых, оставлял у кого яблоко, у кого грушу и расспрашивал новичков. Мне охотно отвечали, уничтожая фрукты. Из моей армии новоприбывших не было, да и вообще из нашей Четвёртой в госпитале всего трое были, считая меня. Все комиссию не пройдут, спишут на гражданку, как и меня.

Вернувшись в свою палату, я рассказал парням новости:

– Тула держится, хотя и тяжело приходится. Калуга пала, наши отходят, немцы давят. Неразбериха там. Один из новеньких оттуда, пулемётчик стрелкового полка. Насчёт Твери слухи оказались правдивы, двое с той стороны прибыли. Пала два дня назад, наши отходят, хотя вроде на реке их притормозили. Ситуация там непонятна. Крым сдали, говорят, немцы наших в Чёрном море топили, столько пленных было…

– Может, врут? – спросил обгоревший летун Сергей.

– Морячок там из Новороссийска, каплей, от него информация.

– Что ещё? – спросил капитан.

– О сдаче Харькова вы знаете, неделю назад немцы его оккупировали, но пока дальше не двинули, резервы подтягивают, потери у них большие вышли при захвате города. Наши этим пользуются, километрах в тридцати от него укрепляют оборону. О Ленинграде тоже знаете, в блокаде, плохо там всё… В Одессе немцы уже месяц сидят, об остальном новички не в курсе, тоже слухами живут. Кроме морячка, все с местных фронтов, многого не знают.

– Да, держатся наши, – вздохнул капитан.

Лёжа на боку, я включился в полемику, обсуждая ситуацию на фронтах, и она никого не радовала. Скучно было, вот и чесали языками, по нескольку раз перетирая услышанные события. Недолгая удача наших войск под Ельней, она и тут была, не сильно порадовала. Всё равно выжать из этой операции максимум наши не смогли и упустили немцев из колечка. Пусть те всю технику и тяжёлое вооружение бросили, но главное – люди. И как бы Политуправление ни превозносило эту операцию как величайшую победу, мы-то понимали, что всё закончилось пшиком. Вон, артиллерист был оттуда, так что информация из первых уст.