Юрий Ижевчанин - Критический эксперимент 2033

Внутренние трудности возникли и у Фламина. Когда он явился в Рим, Порция, не имевшая права ревновать из-за клятвы, встретила соперницу демонстративно вежливо и холодно, а та, выразив своё почтение наставнице, не могла удержаться от ликующих взглядов, когда её стали наперебой приглашать лучшие семейства патрициев и плебеев. Фламин предложил Порции уехать с ним на Склон. Та вначале отказалась:

— По закону ключи от римского дома мои. Пусть вторая жена едет в деревню.

Но тут же она осознала, что тем самым вновь отдаёт мужа сопернице, и перешла на ругань, как она считала, по делу:

— Хорошо, что привезли много денег и редкостей. Но чуть ли не половину заработанного тобой, муж, и нашим сыном жена потратила на наряды и на свои драгоценности. А тряпки ведь пришлось почти все в порту выбросить. Уж лучше бы ты Медонию с собой взял, она бы не дала жрицам этой подлой и развратной Астарты одурачить тебя и сына и отравить тебя. И деньги если и потратила бы, то на редкие снадобья и зелья.

— Вот здесь ты, жена, пожалуй, права. Я не понимал, что везу с собой две ахиллесовы пяты. Правда, сын сумел взять себя в руки, но всё равно вероломные пунийцы использовали его, а затем поиздевались над ним.

— И зачем он с собой эту жрицу приволок? Соблазнил её настолько, что как собачка за ним бегала, честь ему и хвала! Продала себя в рабство, чтобы спастись от этих подлючек, хотевших на неё своё преступление свалить — прекрасно, спасли женщину и задёшево получили дорогое имущество! Но ведь сколько денег за неё можно было выручить в Сиракузах и даже у нас в Риме! А он живёт с ней как с женой, только что ключи от дома не отдаёт. И сомневаюсь я, что, когда женщина ему надоест, он поступит как рачительный хозяин: продаст недоумку-охотнику, которых множество найдётся. Он ведь, как благородный дурачок, её на волю отпустит, и будет в Риме вторая Велтумна.

— Ты же видишь, что она ни на кого другого не смотрит.

— Это пока она влюблена по уши. Пройдёт страсть, и начнёт соблазнять всех направо и налево, а нам за её похождения краснеть придётся. У неё ведь стыда нет. Придётся мне с тобою на Склон ехать, пригляжу там заодно и за сыном, и за его наложницей.

Последние слова жены заставили Евгения улыбнуться внутри себя: решение приняла она, а не муж.

На Склоне Евгения ожидал шок. Волки радостно бросились к нему, а Рыси выстроились поодаль и, когда наставник подошёл к ним, в едином порыве выбросили вперёд правую руку и провозгласили, подняв глаза к небу:

«Свидетельствую, что нет Бога, кроме Бога Единого, что Он выше всех миров и времён, что имя Его не может быть ведомо людям. Мир всем верным слугам Бога и всем тем, кто благочестив, верен клятвам и не отрекается от Бога Единого, даже если они по слабости своей поклоняются своим божествам. Мир послу и верному воину Бога Квинту и роду его».

«Вот так. У меня тут уже, оказывается, ислам рождается» — полуиронически-полутрагически произнёс про себя Евгений.

— Мир вам, верные слуги Бога, — в тон ответил им Евгений. — У вас тут уже споры насчёт обрядов начались? Помните ли, что Богу Единому не обряды нужны, а совершенствование ваше?

Рысь высшей степени посвящения, Энний Алтуний, видимо, идеолог и вождь «схизмы», приветствовал Евгения салютом правой руки и сказал:

— Посол Бога! Мы же не порицаем Волков, Волчат и Туров, что они молятся по-другому: они всё равно верные. Пройти Путь Бога Единого и войти в лучшие миры может даже язычник, если он верно понял своё Предназначение и исполнил его. Если молитва сама рвётся из души, верный может и должен молиться так, как ему Бог на душу положил. Мы просто помогаем вернуться душой к Богу Единому тем, кого дневная суета отвлекла от высшего, и у кого в момент молитвы искренние слова не рвутся из души. А ведь ложь, лесть и славословия Богу Единому — тягчайший грех. Так мы предохраняемся от лишних прегрешений. Ведь на трудных Путях своих всё равно понадобится взять на душу грехи, чтобы дойти до Предназначения. А лёгкие пути, либо пути покаяния, спасения души и избежания опасностей — не Пути Бога. Душа должна не спастись, а с честью выполнить свою задачу и развиться.

Евгений поразился, что суть религии вольски правильно интерпретировали, и действительно, теперь он не может укорять их за разницу в обрядах. Но в уме после этого возникла неизбежность расхождения ветвей дерева веры, питающихся, как он смел надеяться и молился в душе, единым корнем. Очевидно, что когда Туров станет достаточно много, и среди них найдётся свой «Никон», который упорядочит веру в соответствии с кельтским мировоззрением и как можно более дружественно к друидам (или же, наоборот, насколько возможно, отлично от них). Остался всего один вопрос.