Владимир Коваленко - Пусть будет иначе

Надо отдать Анастасу Ивановичу должное. Поняв, что его не собираются сейчас убивать, он взял себя в руки,

Это будет зависеть от того, что вы понимаете под словами, "нормальное человеческое развитие"? Это, что, капитализм?

Вовсе нет, Анастас Иванович, успокоил его комиссар, - Но и никаких вывертов, вроде продразверстки и карательных отрядов, мы вам создавать не дадим. Больше того, НКВД, будет распущен, а на его месте будет создана организация, занимающаяся разведкой и контрразведкой, и самое главное, партийный диктат Коммунистической партии будет уничтожен. Стране нужна многопартийная система, хотя переходить к ней будем постепенно.

Но ведь, в условиях отсутствия партийного контроля страну охватит анархия, - вскинулся Микоян.

Не охватит, - усмехнулся странный собеседник, - Всё это мы уже проходили. Знаем, как это делать.

Хорошо, - вынужден был согласиться секретарь, - Но, почему, все-таки я?

А кто еще? Хрущев? - молодой человек отрицательно покачал головой, - Нет уж, увольте, кукурузоводы нам не нужны.

При чем тут кукуруза, Микоян, признаться, не понял, но Хрущев ему тоже не нравился, и если подумать, то больше никого и не осталось, разве только Вознесенский?

Ладно, вас понял, - согласился он, - Но скажите, не боитесь, что после всего, что вы наделали, немцам будет просто разбить нашу армию?

Не беспокойтесь, - снова улыбнулся странный собеседник, - Во-первых, теперь немцам будет во много раз труднее, после того, как нашим полководцам не будут мешать такие стратеги, как Сталин, да Ворошилов, а во-вторых, у немцев не меньшие проблемы, чем у вас. В настоящее время они оплакивают своего фюрера и иже с ним. Еще могу сказать, что у них взорваны крупные танковые и авиационные заводы. Так что, в ближайшее время, немцам не до наступлений, а с началом зимы, им и вовсе будет плохо. Кроме того, обещаю вам, что они этой зимой не будут стоять у стен Москвы и Ленинграда.

Тут, его лицо приняло суровое выражение,

Ну же, Анастас Иванович, решайтесь, докажите, что вы не сталинский прихвостень, а настоящий революционер.

Хорошо, - Микоян протянул ему свою руку, - Что я теперь должен делать?

Из воспоминаний Романова.

Ох, и пришлось нам помучиться! Конев с Трубачевым из себя выходили, пытаясь объяснить командующим фронтами избитые истины. Они снимали известных из истории, прославленных начальников и назначали на их места новых.

Господи! Никогда не думал, что все было так запущено, - жаловался мне Валентин. - Смотрю на него и знаю, что он в той войне командовал фронтом, совершал выдающиеся операции, и одновременно понимаю, что ему, по его знаниям, командовать, разве что, полком можно доверить. Это же ужас какой-то!

Ничего, Валентин, - успокаивал его я, - Ты думаешь, мне легче? Посмотрел бы ты на тех, кто этой страной руководит. Они только щеки надувать могут. Беспринципные, безграмотные карьеристы. Так и хочется их всех разогнать. Есть, правда и тут дельные люди, из молодых. Косыгин Алексей - умница. Андрей Громыко, тоже голова. Вот на таких и надо новую жизнь строить. А для того, чтобы их чему-то научить, мы с тобой и нужны. Так что, терпи, генерал. Назвался груздем - сам знаешь.

Но и я натерпелся от старых кадров. Несмотря на то, что, почитай, все политбюро мы выкорчевали, но и те, кто занимал должности на подходе, были ни на что не годны. Я даже задумался над тем, каким же образом, коммунистическая партия смогла править страной до 91-го года? Это же просто болото стоячее! Ни мысли, ни инициативы. Ты им дело предлагаешь, а они ссылаются на указы Сталинские и статьи Ленинские. Я тут у одного из них спрашиваю,

Ты-то сам, Ленина читал, на которого так часто ссылаешься?

Читал, - говорит, - А что?

А то, что возьми и почитай еще. Особенно, - говорю, - Почитай его "Письмо к съезду". Может быть, тогда тебе что-нибудь станет понятно. А пока, мне с тобой и говорить, вроде, не о чем. У тебя в голове просто набор штампованных глупостей. Голова же дана человеку для того, чтобы думать.

Еще одна, но очень большая трудность, в моем положении, это аппарат НКВД. Хоть и обезглавленный, но он не собирался, просто так, отдавать свою власть. Поэтому, пришлось провести еще целый ряд боевых операций. Да, да, самых настоящих боевых операций по захвату и уничтожению особо обнаглевших начальников этой организации. Только после этого, я нажал, как следует на Микояна, который стал теперь Генеральным секретарем ЦК ВКП(б), и заставил его упразднить эту организацию. После того, занялся политическими заключенными. Это что же получается? Страна находится в состоянии войны, а лучшие люди сидят в лагерях. Когда поднял документы, у меня просто волосы встали дыбом. Миллионы людей за решеткой. Их было столько, что пришлось выпускать их в несколько этапов. Всех сразу просто не в силах были доставить домой. Но, подлечились люди, отдохнули немного, а потом, стали их использовать по специальности. Кого на фронте, а кого и в тылу. Там тоже работы невпроворот: надо было эвакуировать из прифронтовой полосы заводы и строить новые в Сибири. Там уже наши инженеры наладили производство новых танков Т-72, реактивных установок, зенитных установок и автоматов "Калашникова". Кстати, нашел я самого Калашникова . Назначил его главным конструктором его же автоматов. Дал под его команду целое конструкторское бюро. Он был, правда, очень удивлен, такому назначению. "Зачем вам нужен конструктор, когда такой прекрасный автомат у вас уже имеется"? Но я ему строго так приказал приниматься за работу. "Может быть, - говорю, - Вы нам новый пулемет изобретете"? Смотрю, а у него даже глаза загорелись. "А что?" - говорит, - "Это мысль". Так что я теперь не сомневаюсь, что этого гения мы не потеряем.