Ярослав Зуев - WOWилонская Башня-2. Новый Вавилон

Не успели мы с Генри обустроиться в каюте, как появился Вывих. В точности, как обещал накануне. Я слое слово — держу, — делая ударение на последнем слоге, частенько повторял мне Вывих. Я даже приучился к этой его дежурной фразе. Правда, когда Константин Николаевич вошел, я не узнал Гуру, приняв за какого-то латиноамериканского музыканта, возвращающегося на родину с нью-йоркских гастролей, хлебнувшего до обеда текилы, чтобы не схлопотать простуду и, в итоге, ошибившегося дверью.

— Сеньор, — начал я и ахнул, сообразив, как ловко Вывих провел меня. Широкополая фетровая шляпа-сомбреро и чисто перуанское клетчатое пончо изменили его облик до неузнаваемости. Готов поручиться, в таком виде он обманул бы не одних своих американских поклонников, но и умудренных опытом филеров из департамента полиции Ню-Йорка.

— Ну, что, плывем, Вишну благослови нас всех? — осведомился Гуру, чрезвычайно довольный произведенным эффектом.

— Да вы, оказывается, прирожденный лицедей, сэр…

— Полноте, полковник, неужто вам не приходилось пускаться на аналогичные хитрости, охотясь в джунглях?

— Мы же не в джунглях!

— С чего вы взяли? — хмыкнул Гуру. — Каменные джунгли мегаполисов поопаснее амазонских будут. Кстати, вы, разумеется, прихватили Ключ?

— Естественно, — я привез артефакт с собой в Нью-Йорк и хранил в сейфе, которым оказалась снабжена моя комната в Guru Building.

— Тогда присядем, что ли, на дорожку по старому русскому обычаю…

Но, мы не успели его соблюсти, как хотел Гуру, в каюту заглянул Триглистер. Тут уж я не стал сдерживаться и рассмеялся от всей души. Меер Аронович, вслед за Вывихом утроил маскарад, превратившись в латиноамериканского музыканта. Перевоплощение удалось на ура, с гитарой через плечо в добротном деревянном футляре счетовод превратился в заправского мариачи.

— Браво, сеньор! — я несколько раз хлопнул в ладоши, Генри последовал моему примеру.

— Gracias, amigo, — губы бухгалтера растянулись в улыбке.

— Если нас постигнут финансовые затруднения, вы с мистером Вывихом точно не пропадете, зарабатывая театрализованными выступлениями, — смахнув слезинку, сказал я. — Вы умеете играть на гитаре, господин Триглистер?

— На этой — вполне сносно, — отстегнув защелку, бухгалтер продемонстрировал мне внутренность футляра. Я так и сел. Вместо гитары, там лежал новенький, в смазке — Томми-ган, пистолет-пулемет системы Джона Томпсона. Я сразу его узнал, американская пресса звала это орудие убийства чикагской печатной машинкой, журналисты утверждали, пулемет, страсть как полюбился гангстерам из клана Аль Капоне. Что сказать, американцев всегда отличало своеобразное чувство юмора. Печатная машинка… Не думаю, что с ее помощью можно было печатать что-то кроме некрологов…

— Вы с ума сошли…

— Не лишняя предосторожность, сэр Перси, — заметил Гуру, хлопнув меня по плечу. — Чтобы не привлекать к себе внимания, мы оставили дома охотничьи ружья, не так ли? Это ничего, по прибытии на корабль мы получим у наших русских коллег столько винтовок, сколько захотим. Но не оставаться же нам безоружными, пока этого не случится? Мало ли, какие неприятности поджидают нас в пути? Кстати, вы вооружены, сэр Перси?

Я кивнул. При мне был старый верный револьвер Colt Army Special, мой неизменный спутник еще со времен службы в египетской армии. Кольт ни разу не подвел меня за столько лет, что я их затруднялся подсчитать. Правда, даже в самых отчаянных ситуациях я предпочитал не стрелять, если оставался пускай даже мизерный шанс обойтись без насилия.

— Вот и славно, — резюмировал Вывих. — У нас всего две каюты на четверых, так что доведется потесниться. Зато они смежные, что удобно, если нас вынудят держать круговую оборону.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — вставил я, исподтишка наблюдая за Генри. Видела бы ты, Сара, как заблестели глаза нашего мальчика. Впрочем, тебе бы, пожалуй, не пришелся по душе охвативший сына воинственный пыл. Но это ничего, уверяю тебя, я сам был когда-то таким в далекой юности…

***

Плавание прошло без особых происшествий, так что господину Триглистеру не выпало сыграть партию на своем Томми-гане. Это обнадеживало, знаете ли. А то ведь, право слово, после общения с Вывихом мне самому на каждом углу стали мерещиться агенты MI-6. Но, повторяю, обошлось. Путь нам предстоял неблизкий, «Приам», похоже, никуда не спешил, как, впрочем, и полагается пароходу в летах. Судно держало порядка шести узлов. К тому же, делало частые остановки в портах по маршруту следования. И это оказалось здорово на самом деле. Мы с Генри обыкновенно сходили на берег, хоть Вывих, поначалу, противился нашему самоуправству как мог.