Владимир Бабкин - Император двух Империй

— Наш сын пишет, что они готовятся к переезду в Звездный городок, что погода в Москве испортилась и что он уже скучает. Написала ему, что мы тоже скучаем и прибудем в Звездный городок, как только позволят обстоятельства.

— Умница. Что еще?

— Получила письмо из Рима. Отец передает тебе самые теплые пожелания и свою уверенность в общей победе.

— Гм, передай моему царственному тестю мои самые искренние благодарности и те же уверенности в том же самом. Впрочем, ты и сама знаешь, как ответить и что передать, чтобы было красиво.

Царица усмехнулась.

— Разумеется, любимый, я отвечу и передам. Еще продолжают поступать поздравления с нашей свадьбой. Особенно приятно было получить поздравления от моего любимого 6-го полка из Парижа. Они такие молодцы! Я им отписала в ответ.

— Да, они действительно молодцы. Германец Париж так и не взял толком.

— Также пришло письмо от собрания студентов Императорского Московского университета. Просят наши Величества посетить их альма-матер.

— Да, мысль интересная. Только передай письмо генералу Климовичу, пусть готовит меры безопасности. Да и Имперское СБ пусть изучит вопрос — мало ли что. В этом году слишком часто нас с тобой пытались убить. Но встреча со студентами нужна.

— Согласна.

Решив не будить ее тягостные воспоминания, быстро уточняю:

— Что еще пишут?

— «Союз женщин Освобождения» просит меня стать Августейшим шефом организации… Впрочем, всяких иных дел и прошений слишком много, а ты устал, все это подождет. Отправляйся-ка ты, дорогой муж, спать.

— Нет-нет, я жду известий с юга.

— Известия мимо тебя не пройдут. Как-только что-то станет известно, тебя тут же найдут, уж поверь. Да и Евстафий знает, где ты сейчас. Так что вот тебе диван, вот тебе подушка и плед. Поспи хотя бы пару-тройку часов. Завтра ты будешь нужен миру со свежим умом. Победитель с опухшим от недосыпа лицом — моветон. Если что-то будет срочное, то тебя разбудят.

— А ты?

— Я пока еще немного посмотрю бумаги.

Упав на диван, я практически сразу отключился. Последнее, что я помню, это были мягкость пледа и ласковые слова моей Машеньки:

— Отдыхай, любимый…

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. БОСФОР. БУХТА СТЕНИЯ. КРЕЙСЕР «MIDILLI». 19 августа 1917 года.

Словно в ответ на огонь на берегу вспыхнуло пламя и на воде. Подняв бинокль Хиппель разглядел какое-то судно, на котором бурно разгорался пожар, да так быстро, что команда спешила сесть в шлюпку и поскорее покинуть обреченную посудину.

Немец выругался:

— Вот же идиоты безмозглые!

— Герр фрегаттен-капитан, смотрите!

Бросив взгляд туда, куда указывал вахтенный, Хиппель похолодел от мрачного предчувствия — разгорался третий пожар, и бухта Стения оказалась как раз меж трех огней.

И тут он уловил где-то высоко в небе слабый гул моторов.

— Боевая тревога! Противоаэропланным расчетам смотреть небо!

Огни стали вспыхивать один за одним. Пожары разгорались, ярко освещая бухту и скопление кораблей. Зажигательные бомбы падали с небес одна за одной, находя все новую и новую пищу для жадного пламени.

На берегу звучали панические крики, поднялась суматоха.

Первый мощный взрыв вспух где-то за складами и палуба под ногами вздрогнула. Через несколько мгновений рвануло уже ближе. Еще один взрыв. Еще. Все ближе. И вот, когда казалось, что сейчас дойдет очередь и до них, взрывы вдруг прекратились и лишь ударная волна толкнула в грудь.

Противоаэропланные орудия загремели на «Гебене». Опомнившись, Хиппель приказал своим:

— Огонь!

К коллегам присоединились и канониры «Бреслау» и немецкие артиллеристы на берегу. Но в абсолютно черном небе не было видно никаких силуэтов. Явно бомбардировка велась с большой высоты и отблески пожара на земле не могли подсветить цель.

Новый взрыв потряс округу. Чуть в стороне и ближе. Еще. Еще. Мощные взрывы пошли сплошным огненным потоком.

Едва отгремели эти взрывы, началась череда других. Тяжелые бомбы падали одна за одной, превращая все вокруг в огненный ад. И вот первая бомба упала в бухту непосредственно перед ними, подняв огромный фонтан.

Тут в небе полыхнул огонь и объятый пламенем дирижабль устремился вниз, разваливаясь на части…

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. БОСФОР. БАТАРЕЯ РУМЕЛИ КАВАК. 19 августа 1917 года.

Поймав лезвие ножа на выдохе, часовой не издал ни звука, повалившись бережно придерживаемым кулем на землю.