Игорь Валериев - Личник [litres]

– Что за оптический прицел и с какого расстояния стреляли офицеры? – заинтересованно спросил генерал-губернатор.

– Расстояние от площадки на вышке до средней колонны условного противника около двухсот пятидесяти шагов, – ответил я сначала на второй вопрос Духовского. – А оптический прицел тоже с моей подачи сделали в мастерских стрелковой школы. На охотничьем ружье, которое мне подарил на день рождения цесаревич, оптическая трубка больно уж неудобная. Вот и решил сделать её поменьше. Я сюда привёз три таких прицела.

– И хорошо получилось?

– Сергей Михайлович, каждый из офицеров, который хоть раз подержал в руках винтовку с этой оптикой, заявлял, что приобретёт такой прицел, несмотря на его стоимость. Точно не скажу, но слышал, что государь император поставил задачу графу Воронцову-Дашкову рассмотреть вопрос о создании завода по производству таких прицелов. Из-за того, что линзы пришлось закупать в Германии, цена получилась высокой.

– Однако, Тимофей Васильевич, вы три прицела привезли?

– Ваше превосходительство, я с помощью этого прицела с тысячи шагов за минуту пять мишеней в чурбак-голову поразил из обычной казачьей винтовки.

– Однако, Тимофей Васильевич. Поразительная точность. Хотелось бы это побыстрее увидеть.

– Назначайте время, ваше превосходительство. Думаю, здесь, во Владивостоке, есть стрельбище. Там можно будет осуществить показ стрельбы из пулемётов и винтовки с оптическим прицелом. Я сам всё и покажу. А вот показать то, что было представлено государю императору на полигоне в Ораниенбауме, боюсь, придётся не скоро. Надо обучить пулемётчиков, стрелков из винтовки с оптическим прицелом, подготовить мишени.

– Так, Тимофей Васильевич, пулемёты и винтовку с оптикой давайте посмотрим завтра. Здесь есть неплохое стрельбище. А всё остальное готовьте уже в Хабаровске. Сотня ваша там стоит. Там организуете большие показательные стрельбы с применением нового оружия. Это будет где-то месяца через два-три. К январю я вместе с большинством офицеров и чиновников переберусь в Хабаровск на зиму. Вызову командиров линейных батальонов, командиров казачьих полков с замами. Там всё и посмотрим.

– Слушаюсь, ваше превосходительство, организую всё, как показывали его императорскому величеству, – я вскочил со стула, принимая стойку смирно. – Я ещё не обо всём рассказал. Засада – это был первый этап показательных стрельб.

– Садитесь, садитесь, Тимофей Васильевич. Я сейчас прикажу нам чайку принести. И под него вы всё подробно мне расскажете. Про стрельбы больше не надо рассказывать, а то смотреть будет неинтересно. А вот что при дворе происходило всё это время, очень хочется услышать…

– Здравствуй, деда Афанасий, – я присел на лавочку у могил родителей и деда. – И вы здравствуйте, Василий Афанасьевич и Екатерина Тимофеевна. Извините, лично вас не знал, а реальный Тимоха погиб, но я вас всех уже воспринимаю как своих самых близких родственников. А на том свете сочтёмся.

С этими словами я достал из офицерской сумки бутылку с лучшей водкой, которая была у Селевёрстовых в трактире и магазине, потом стакан и тряпицу, в которую были завёрнуты небольшой кусок хлеба, нарезанное дольками сало да три штуки яиц. Сковырнув пробку, я набулькал в стакан грамм сто, а потом, встав с лавки, полил из бутылки водкой на три могилы.

– Извините, что не по правилам поступаю, но я так привык в прошлой своей жизни. Как положено, было вчера. И службу отстоял, и свечи поставил, и к вам заглянул. Только народа было много. Да и торопились все. В трактире уже столы ломились да водка в графинах стыла. А сегодня время есть.

Поставив бутылку на лавку и подняв стакан на уровень глаз, я поморщился, глядя на прозрачную жидкость, а затем после резкого выдоха в один мах проглотил водку. Закусив небольшим кусочком хлеба и сала, закрыл глаза, чувствуя, как от желудка к голове поднимается тепло, а на висках и лбу выступили капли пота.

Вчера вместе с братами на пароходе прибыл в станицу Черняева в краткосрочный июльский отпуск. За зиму моя сотня и сформированная пулемётная команда дважды сильно отличились в отражении нападений хунхузов. Особенно в феврале, когда на льду Амура свою смерть нашли больше двухсот бандитов. Тогда жару дали пулемётчики. Четверо саней с пулемётами Максима, установленными в специально сделанные крепления сзади саней, вырвались вперёд нашего отряда, который из-за мыса вышел в лоб на ожидаемую банду. Резко развернувшись, сани разошлись по двое к берегам, а потом ударили перекрёстно длинными очередями по хунхузам, которые пытались развернуться в лаву и атаковать.