Максим Астапов - Земля без радости [СИ]

— У нас с тобой контракт! — тот быстро-быстро заверещал подслеповато щурясь. — А ты не докладываешь когда приходишь. Откуда я узнаю принес ты заказ или нет.

Поисковик раздраженно цыкнул. Контракт… Одно слово, а не контракт. Месяц назад, Дуремар, — это мужик с плаксивым видом напротив, сел своим многострадальным задом на собственные же оптические очки. А поскольку при занимаемой им в Лежбище должности завхоза зрение ему требовалось зоркое, он и подошел с этой проблемой к ближайшему поисковику которого смог разглядеть своими подслеповатыми глазками.

Кто ж знал, что такой плевенький контракт окажется таким проблематичным.

— Конечно. Я бы положил его под свою подушку! — издевательски перебил его поисковик, открывая дверцу стоящего сбоку от койки шкафчика. — Значит так! — он кинул на кровать рядом с мужиком, пачку антибиотиков в таблетках. — Твой задаток я возвращаю. Контракт аннулирую.

— Не имеешь права! — заголосил Дуремар. — Согласно Кодексу контракт может аннулировать только заказчик! Я доложу Грешнику и потребую Суда Чести…

— Имеешь полное право. Но смотри, мне придется рассказать о твоем крысятничестве…

— Аааай… — Дуремар в бессильной злости сжал худые кулачки, схватил коробку и, увернувшись от очередного пинка, скрылся из виду.

Поисковик отцепил тонкую цепочку с висевшей на ней табличкой «ЗАНЯТО», повесил на крючок надоевшие очки и, наконец присел, с удовольствием вытянув ноги. По договоренности с местным главой за ним всегда числилось свободное место, а также имелся еще ряд весьма удобных привилегий. Он окинул взглядом довольно просторное помещение, тускло освещенное мерцающими время от времени лампами под полукруглым сводом. Стены со свежими кляксами цементного раствора. Расставленные вдоль них двухъярусные металлические кровати, а между ними ряд столов, упирающийся дальним концом в перегородку из белого кирпича. На которой черными ровными буквами выведено, как его здесь называли правило трех У:

Украл.

Убил.

Умер.

Каждому из новоприбывших, незнакомого с местными нравами, не тратя слов указывали на эту стену.

Поисковик достал из бокового кармана сложенный вчетверо лист бумаги, развернул, и устало задумался над наспех накарябанным на нем двумя рядами бессмысленным, на первый взгляд, набором заглавных букв.

Судя по пляшущим строчкам, написавший её человек сильно торопился, но он готов дать голову на отсечение, это почерк Наивного. Это он возглавлял пропавшую группу поисковиков. Дружескими их отношения с Бесом назвать было сложно, скорее взаимовыгодное сотрудничество, основанное на относительном доверии.

— Ты Бес?! — то ли спрашивая, то ли утверждая, обратился к нему светловолосый худощавый парень, присаживаясь на кровать напротив. До этого он азартно рубился в карты с шумной компанией, соединившей несколько столов недалеко от входа. Слева, на втором ярусе, кто-то приподнялся, посмотрел на них и, накрывшись одеялом с головой, опять лег.

— А ты, Шмак? — кивая на татуировку на пальцах, плохо видимую в мерцающем свете керосинки, спросил Бес.

— Ну да, — ответил парень, прикрывая татуировку другой рукой.

— Угораздило тебя…

— Бывает, — новый знакомый безразлично пожал плечами.

— Тебя «бандерлоги», искали… Сюда не совались, но ближайшие окрестности прошерстили основательно.

— С чего ты взял, что именно меня?

— Ганс и Болт, возвращаясь с зачистки видели парочку «обезьянок», крутившихся возле твоего хранилища. Вернувшись, сказали об этом Грешнику, а тот приказал сразу же передать при случае тебе.

— Передал. И?!

— Все взлетело на воздух, — спокойно ответил Шмак.

— Вот… — Бес шумно выдохнул, матерясь сквозь стиснутые зубы.

— Одно успокаивает, свое они уже нашли.

— Да ну?!! — недоверчиво, поглядывая на него, парень испуганно заерзал.

— Наптеры.

— А-аа. А где их накрыло, не скажешь?

— Не советую. Поживиться там все равно нечем. А вот стать кормом для личинок вполне.

— Ну ладно… Я пойду..

Поисковик кивнул и лег, смотря в спину уходящего Шмака.

Не так давно, Бес делил трапезу с одним из «яйцеголовых», и тот, окосев от выпитого, с детской простотой заявил, что наптеры — это всего-навсего ciphonаptеra — блохи. Только мутировавшие до размеров немецкой овчарки. Всего то… Он усмехнулся и сел, вытаскивая руки из комбинезона. Мысли перескочили. «Бандерлоги»… Остатки военных структур и Коммун, покинувших эти земли после Бойни с объединенными бандами. Горстка людей сумевших найти проход через Больные земли и долгие годы считавшиеся пропавшими. Обычно места, подобные Лежбищу, они обходили стороной, да и претензий на чужие земли никогда не предъявляли. К слову сказать, они вообще крайне редко появлялись.