Дмитрий Манасыпов - Мой 88-ой - назад в…

Дерьмовые дела, если честно. Не знаешь, чего ожидать от самой ситуации и как быть, тоже не особо понимаешь. Во дворе идут трое, в машинах по паре человек. Вряд ли они с пустыми руками, пусть у них с собой что? Ножи? Обрезки труб? Свинчатки-кастеты? Скорее всего, что вместе, а вместе оно легко превратит меня в фарш. Со стволами тут еще немного туго, армейские склады, как граница, на замке, самоделок не много, «черных» копателей с эхом войны тоже не особо.

Так и…

Прямо за спиной тихо и удивленно присвистнули.

Если удача повернулась к тебе спиной, то она закончилась. В моем случае спина, а также все остальное, что пониже, наоборот помогли. А еще моя удача со спины смотрелась потрясающе. Возможно, дело было в нервах, адреналине и всем прочем, но выглядела она, в халате с поясом, очень красиво.

Мне тоже хотелось удивленно присвистнуть. Такое не случается, а если случается, то хочется задуматься – как же так?

Ведь моя удача в гладком поблескивающем халате оказалась той самой покупательницей Дюма с рынка. Вот такие дела…

Минуту назад, одними жестами и стоя на балконе, она сказала все нужное. Первый подъезд, такая-то квартира, дверь оказалась открытой, я прошмыгнул гусиным шагом и вроде бы остался незаметным. Не нужно глупой гордости, не надо храбрости как-бы волка-одиночки в неравном бою. Когда у тебя на хвосте волкодавы, надо удирать. Да и про волков-одиночек все это байки, не больше.

Замок щелкнул мягко, без звука. Интересные дела.

– Я Таня.

Пришлось назваться, хотя хотелось обмануть. Интуиция так и кричала – надо наколоть, надо… А я взял да сказал правду.

– Кофе хочешь?

– Да, если можно.

– Руки мой и на кухню… Рэмбо.

– Я не Рэмбо, а это так, случайность.

Она ничего не сказала, улыбнулась и ушла. Красивая улыбка, одними губами.

Я еле удержался, чтобы не проводить взглядом икры с щиколотками, гладкие и смуглые. Некрасиво, братец, девушка тебе только что жизнь спасла, надо понимать. А ты?

В подъезде шумнуло. Осторожно подошел к двери, приник к глазку. Здрасьте, пожалста, вот и мои друзья, аж втроем. Идут, не особо таясь, проверяют этажи. Лишнее подтверждение имеющейся благодарности в адрес странновато поступившей Тани, любительницы Дюма, атласных халатов и летнего загара. И кофе, надо полагать.

Сзади постучали по косяку.

– А?

– Товарищи тебя потеряли?

– Вроде того. Спасибо.

– Да не за что, твое счастье, была на балконе. Руки мой, говорю, колонку включу. Да и, вообще, раз уж ты тут, в душ сходи. Полотенце возьми в красно-желтую полоску. Ты, чую, кроссы бегал весь день?

Едкость, колкость и сарказм, смешать в шейкере с гуманностью и помощью совершенно не близкому, взболтать и получится сцена, как из кино. Но я был ей совершенно рад.

Ванная, раздельная с туалетом, оказалась той самой, советско-уютной. С металлическим прутом, держащим занавеску из чего-то вроде клеенки, с полкой у окошка в кухню, где весело блестели разноцветные бутыли шампуня, скорее всего, из ГДР. Такие ставили как украшение, но этими пользовались.

Чистое белье и тельник оказались очень кстати. Вонять, как верховому коню после полковых учений мне не хотелось. Грязное, свернув, в который уже раз кинул в рюкзак. Не здесь же мне его полоскать, верно?

Запах кофе, готовящегося в турке, сложно перепутать с растворимым. Запах плыл из кухни, заставляя внюхиваться, внюхиваться и наслаждаться. Кофе, надо полагать, придумал сам дьявол, искушая души человеческие. И больше никак.

Природа горьковато пахнущего наркотика объяснилась на удивление просто – на подоконнике стояла золотистая большая пачка с каким-то весело улыбающимся Педро, держащие на ладони зерна.

– Бразильский, – Таня кивнула на нее. – Подруга работает в ОРСе, помогает, когда может.

Я сел, не совсем понимая – с чего бы мне начать. Вроде как поблагодарил, еще раз говорить спасибо этой вот особе… Может и оскорбиться.

– На.

Она поставила пепельницу передо мной. И сама закурила, достав пачку «Герцоговины».

– Ты чего с ними не поделил-то, букинист?

Я невольно улыбнулся.

– Звучит осуждающе.

– Ну-у-у… – она покрутила ладонью, дым поплыл сизой полоской. – Я тебя сразу узнала, вот ведь. Думаю… помочь, наверное, надо? Сразу было видно, что человек воспитанный, культурный, а тут за ним всякие хулиганы гоняются с неизвестными целями.

И уставилась на меня с каким-то очень профессионально-осуждающим прищуром. Я не выдержал и долго смеялся, чуть не начав хрюкать. Она смеялась вместе со мной, а смех тоже оказался хорошим, мягким и звонким в конце. Умеющая строго смотреть Татьяна, при ближайшем рассмотрении, оказалась удивительно милой особой. Там, на рынке, мне встретилась очень стильная для своего времени и, одновременно, строго выглядящая молодая женщина.