Андрей Посняков: Орда (Тетралогия)

Надо отдать должное, говорил комполка недолго и, сообщив о японском наступлении, приказал готовиться к походу. От расположения полка, стоявшего неподалёку от монгольского городка Тамсаг-Булак, до Халкин-Гола было километров сто, а то и все сто двадцать. Учитывая почти полное отсутствие дорог — часов пять-шесть ходу. Это если на грузовике, а не пёхом.

Подумав, командование решило осуществить переброску полка по частям — кому повезёт, на «полуторках», а остальные — пешком. Те, кто на грузовиках, естественно, должны будут вступить в бой первыми… Наконец-то!

Поправив на плече винтовку, Дубов подбежал к руководившему погрузкой старшине Старогубу — усатому крепышу-украинцу, кажется, из Запорожья.

— Разрешите, товарищ старшина?

— Где твой взвод?

— Вот… уже все готовы…

— Сержант! Загружайтесь!

Перевалившись через низкий борт, Иван в числе других уселся на жёсткую скамью. Чихнув, заурчал мотор. Поехали. Позади, в туче жёлтой пыли, маячили очертания других машин. Пахло бензином, перегретым ружейным маслом и потом, на зубах противно скрипел мелкий песок. По обеим сторонам дороги — если это можно было назвать дорогой — тянулись песчаные барханы и невысокие унылые сопки. В серой пыли светилось жёлтое жаркое солнце.

Ехали долго, временами останавливаясь, чтобы дать отдых машинам и людям. Примерно часа через четыре впереди уже стали хорошо слышны гулкие разрывы бомб и снарядов, а ещё через часа полтора за сопками показалась река. Не широкая и не особенно узкая — метров сто, с понтонным мостом — переправой, к удивлению многих — целой, видать, плоховато бомбили японцы. Тут и там виднелись воронки, дымясь, горела трава. Звучали одиночные выстрелы. Похоже, уже успели отогнать самураев.

— Ремезовцы? — выскочил из окопа невысокого роста лейтенант с чёрными петлицами. — Пехота? Ну, наконец-то! А то у нас тут одни танки, да ещё сапёры… Вот, кстати, им сейчас и поможете! Давайте-ка через мост — да на тот берег, что-то долго не возвращаются наши.

Почему они поехали через мост, не дожидаясь приказа своего командира, — Дубов и много лет спустя не мог бы сказать. Наверное, уж слишком силен был порыв, да и где находилось командование — здесь ли, у Халкин-Гола, или осталось в Тамсаг-Булаке, — никто тогда не знал. Неразбериха, потеря ориентации, плохое качество связи. Через шесть дней приедет Жуков — и тогда установится жёсткий, даже жестокий порядок, а вот сейчас…

— Едем! — Старшина Старогуб махнул танкисту рукой. — Ты бы нам дал человечка, показывать…

— Да что там показывать — после моста налево, и шуруйте себе! Главное, дождитесь, чтоб самолётов не было.

Мост покачивался, но всё же проехали удачно — лишь у того берега вылетел, откуда ни возьмись, «японец», да и тот, завидев наши истребители, быстро рванул прочь. Правда, одну очередь всё ж таки дать успел, сволочь. Как раз по второй машине. Не взорвались, нет, но двух человек потеряли…

Иван чувствовал, как в душе нарастает азарт. Вокруг чадило и пахло пороховой гарью. Возле самой воды, понуро опустив короткий ствол пушки, догорал подбитый японский танк. У левой гусеницы, вытаращив узкие глаза, лежал убитый японский танкист, сжимая мёртвой рукой короткий самурайский меч — вакидзаси.

Дубов, поглядев, скривился — тоже ещё, меченосцы херовы!

Проехав вдоль реки километра два, полуторка остановилась — как предупреждал танкист, дальше следовало идти пешком и со всей осторожностью. То тут, то там постреливали — в том числе прямо за ближайшей сопкой. Туда и пошли, по команде старшины растянувшись короткой цепью.

Воронки, серовато-зелёная трава, тусклое, в чёрному дыму, небо. В небе слышен гул самолётов. А вот здесь, рядом, за сопкой — пулемётная очередь.

— Вон они, — обернувшись, тихо сказал старшина. — Там, за камнями.

Он показал рукою на нагромождение серых булыжников на крутом склоне сопки.

— Зайдём сверху и закидаем гранатами.

Так и сделали — миг: и старшина с Дубовым и ещё одним пареньком-красноармейцем уже были на вершине холма. Осторожно проползли по склону, вытащили гранаты…

— Кидать по моей команде, — шёпотом приказал Старогуб.

И тут вновь застучал пулемёт — резко и неожиданно близко.

— Ничего, ничего… — старшина ухмыльнулся, ухватившись за гранатную чеку. — Достреляетесь сейчас, господа самураи…

— Стойте, товарищ старшина! — неожиданно возразил Дубов. — Это ж наш пулемёт, «Максим»! Японские трещотки как работают? Как швейные машинки — тра-та-та… А «Максим» — утробно так, тяжко — тах-тах-тах — словно пестом белье на реке бьют.