Алексей Вязовский - Я спас СССР! Том V [СИ]

– …Не торопитесь, Алексей.

Лицо, зависшее в пустоте, кажется озадаченным. Похоже, все мои мысли прочитаны, и это совсем не то, на что ОНО рассчитывало. Привыкли наверху, что все люди отчаянно цепляются за жизнь?! Обломитесь – я вам не «все»! Могли бы уже сами давно понять, что ждать от меня стандартных решений бессмысленно.

– Значит, вы отказываетесь продолжать сотрудничество? – вот и холодом уже повеяло!..

– Отказываюсь. Мне вообще с первого дня были непонятны правила ваших игр, а объяснять их вы почему-то не спешили.

– Просто это тоже одно из правил.

– Да, достали меня такие условия! – взрываюсь я – Пойди туда, не знаю куда! Сделай то, не знаю что! Бредовые правила!

– Но справлялись вы неплохо, согласитесь.

– И что?! В результате другая сторона все равно смела меня с доски. А заодно и убила совершенно невиновного человека. Любимого человека! Который мог бы еще жить и жить.

– Ну, … пока еще не убила.

Пустота у меня перед глазами сменяется маревом, а потом в нем проступают очертания Киевского шоссе, пролегающего через заснеженное поле и двух машин. Белую Волгу развернуло поперек дороги, а моя вылетела с трассы от столкновения и, перевернувшись, лежала в заснеженном кювете дымя капотом. Водительская дверь и вся левая бочина были всмятку – я видимо успел вывернуть руль и уйти от лобового столкновения, приняв удар на себя. Через разбитое стекло можно видеть скрюченное тело Алексея Русина – мое тело… А вот Вики в салоне нет. Я растерянно поискал глазами и нашел ее неподалеку от машины – скорее всего, она вылетела от удара через лобовое стекло. И жизнь в ней еще теплилась – это выглядело как теплое свечение в районе солнечного сплетения.

– Она будет жить?! – я рванул к Вике, но… остался висеть на месте.

И лишь наблюдал с высоты, как останавливаются рядом машины, как бегут гаишники в белых тулупах от ближайшего поста, как уже суетятся в снегу проезжавшие мимо люди, пытаясь открыть водительскую дверь моей Волги. А вдали уже слышалось завывание сирен машины скорой помощи. Это просто огромная удача, что мы не успели выехать за пределы МКАД…

– А дальнейшее уже зависит от вас, Алексей – останутся ли жить ваша жена и ребенок.

– Ребенок?..

В ответ на теперь уже мое изумление, тело Вики приближается ко мне, словно зум в смартфоне включили, и я вижу, что в ней действительно есть еще одна светящаяся точка – только совсем крохотная, еле заметная. Она пульсирует и вот-вот затухнет.

– Ваши условия?! – я буквально выплевываю свой вопрос в равнодушное Лицо. В душе поднимается что-то такое, чему у меня нет названия. Огненный шквал ярости от которого меня потряхивает, как в лихорадке.

– Ну, зачем же так грубо?

Нет, поглядите-ка – ОНО еще и морщится! Шантажирует меня жизнями жены и ребенка и считает, что я в ноги ему должен упасть?!

– Вы сами выбрали манеру нашего общения – и это шантаж. Не надо теперь изображать из себя благодетеля. Называйте уже свою цену.

На Лице печально опускаются уголки рта, словно я смертельно оскорбил его. Но поняв, что на меня его ужимки не действуют, ОНО быстро переходит на деловой тон.

– Есть одна реальность в известном вам веере, там тоже нарушено равновесие. Вернее вот-вот будет нарушено, если не вмешаться.

– И нарушено не в вашу пользу?

– Увы!..

– А цели, правила и условия вы, как всегда, мне не обозначите?

– Таково правило, теперь вы это знаете.

Снести бы к херам все эти веера и реальности, чтобы не смели больше играть людскими жизнями! Но… Вика. И ребенок. И друзья. За них я взойду на любую голгофу, и ОНО это прекрасно знает. Губы существа складываются в ироничной улыбке, словно для меня у них заготовлено какое-то уникальное задание, и зрители где-то там наверху уже застыли на трибуне в предвкушении зрелища. Что ж, постараюсь их не разочаровать.

– Итак. Вика и наш ребенок остаются живы?

– Да.

– И здоровы, надеюсь? Авария не должна им повредить.

– Условие принято.

– Что требуется от меня? Хотя бы в общих чертах?

– Спасти новый мир. Что же еще.

Я попытался что-то сказать, спросить, но лицо стало расплываться. Вместо него в пустоте появился Свет. Он становился все ярче и ярче, пока не превратился во вспышку. И я вместе с ним.

Конец книги