Максим Дынин: Голод и тьма

Так что ситуация была патовой. Именно была – потому что два дня назад у Аландов, где у древнего посёлка Сунд под замком Кастельхольм расположилась англо-шведская Ботническая эскадра, появилась наша "Победа". Кораблей из Устья мы решили не брать – всё-таки наша крейсерская скорость была около четырнадцати узлов, а их – от силы пять-шесть, да и то в зависимости от ветра. Но и этого более чем хватило. Обычная схема – уничтожение двух английских батарей, затем кораблей эскадры. После того, как одиннадцатый из них начал тонуть, флаги наконец-то поползли вниз. Впрочем, на этот раз два корабля начали уничтожать те, кто выказал намерение сдаться, и в короткой перестрелке между ними потонуло ещё пять, включая флагман адмирала Эванса, командующего эскадрой; именно он и был инициатором стрельбы по своим. Так что взяли мы в результате всего лишь девять кораблей.

Примерно так же мы действовали сегодня – сначала форт на Веспарне, а затем методичный отстрел кораблей блокирующей эскадры, которая находилась между Веспарном, полуостровом Кувой, островом Лагусом, и островком Стура-Блоккен. Впрочем, на сей раз никаких междоусобных боевых действий между вражескими кораблями не было, сдались все.

В Або "Победу" встретили ликованием – шутка ли, мы смогли не только деблокировать главный порт, но и вселили в души лоялистов надежду на то, что справедливость восторжествует и принц Юхан наконец-то займёт свой законный трон. Ведь в прошлом году ему исполнилось семнадцать лет, и коронация намечалась в августе. А вместо этого он еле-еле смог бежать в Або…

Сейчас же и он, и Густав отсутствовали в Або; представлял их наш старый друг Арвид Эрикссон Столарм, недавно более или менее оправившийся от своих ран. Но выправка его была столь же гордой, как и в старые времена, и выглядел он столь же решительно.

Мы прошли в кают-компанию, где сейчас никого не было, кроме нас со Столармом, Саши Сикоева, Рината, и Вани.

– Ваше превосходительство, подкрепитесь! – сказал я, накладывая ему в тарелку пельменей. Ещё в прошлый наш приезд, Столарму довелось их попробовать, и они ему очень понравились. Он добавил сметаны, размешал, и начал есть – не как придворный, маленькими кусочками, а как старый солдат. В отличие от меня, он не отказался от водки, предложенной ему Ваней; впрочем, пиво пил один я. Помнится, в первый раз, когда Ваня увидел, что я потребляю пельмени без водки, он со смехом сказал:

– Испортила тебя Америка, племянничек. Моё поколение водку уважало и любило. Даже во времена Сухого закона, если верить моему отцу.

– Тоже мне племянничек – я тебя постарше буду. Да и врёшь ты всё – откуда она у вас при Сухом законе могла быть водка?

– Ты что, думаешь, наши с тобой предки были в этом отношении безгрешны? Её всегда можно было купить. Были у нас умельцы…

А сейчас все уже привыкли, что я пью пиво с пельменями… Здесь я пил датский эль – тёмный, мутный, совсем недавно сваренный, и очень вкусный. Мне вспомнилось, как при посещении в далёком двадцатом веке Кронборгского замка в Эльсиноре (того самого, от которого здесь остались лишь одни руины), гид рассказывал, что ежедневно гарнизон получал то ли три, то ли четыре литра, "и вот почему мы проиграли все войны". Конечно, не все – при Кристиане, Дания была в нашей истории весьма мощной державой с военной точки зрения. Хотя, конечно, в этой истории, если б не мы, от её прежнего величия остались бы рожки да ножки.

После пельменей, когда Ваня разлил остальным по стопочке коньяку, а я себе нацедил ещё стаканчик пива, Столарм посмотрел на меня и сказал:

– Алекс (когда мы были наедине, или в "своей компании", мы ещё в последний мой приезд перешли на "ты"), если б вы не пришли, боюсь, кончилось бы для нас плохо. Спасибо тебе. Против пары предателей мы бы справились, но не против англичан, поляков, литовцев и немцев. Да и свои дворяне предают намного охотнее, когда считают, что твоя песенка спета.

– Арвид, зря ты не послал весточку в Николаев. Наши ребята только что освободили Ревель, и, кроме того, сумели-таки разобраться с самозванцем у себя дома. В любом случае, враги разбиты и под Або, и на Аландах. Осталась лишь материковая Швеция. Кстати, я готов уступить тебе большую часть захваченных кораблей, если у тебя есть для них матросы.

– Есть матросы, есть и канониры, и морская пехота… А за корабли я тебе готов, как тогда, выплатить либо зерном, либо ещё как-нибудь.

– Тогда лучше железной и медной рудой.

– Договоримся! И ещё раз спасибо!