Александр Иванов - Злата. Жизнь на «Отлично!»

К счастью, все это не продлилось слишком долго. Я довольно быстро потерял сознание, а когда оно вернулось, то…

Думаю, если скажу, что не испугался, когда до меня в полной мере дошли «новые обстоятельства», то мне никто не поверит. Сложно подобрать те слова, которыми я бы смог охарактеризовать весь тот ужас и растерянность, ощущаемые мной в первое время. Блин горелый, да я даже душ в первый раз принимал с закрытыми глазами, дабы не видеть «новую реальность»! А уж посещение уборной доводило меня едва ли не до истерики…

Однако к моему счастью, первоначальный шок от осознания того, что моя так называемая душа сменила «адрес регистрации», был в огромной мере смягчен «негативным удовольствием» от того, что могу дышать и более не испытываю просто нечеловеческой боли.

А затем, когда я наконец осознал, что всё(!), та обрыдшая жизнь окончена и возврата к ней не будет, я ощутил просто неописуемый кайф! С меня будто свалилась целая гора.

Все!

До свидания Волков Александр Геннадиевич! Прощай, Забава! Прощайте и вы, дети! Надеюсь, что у всех вас все будет благополучно, тем более, что финансовый задел для этого я создал.

На этот раз все будет по-другому. Говорят, что горбатого — могила исправит. Уверен, что в моем случае так и есть.

Это то, что касается лично меня, но по «канону жанра», покинуть мир должны были двое. И покинули. Вторым человек была, собственно, Злата. Девчонка, которой не повезло просто феерически, ибо то, что случилось с ней, бывает, наверное, лишь раз на несколько сот тысяч, если не миллионов, человек.

О том, что с ней произошло я знаю лишь в общий чертах, ибо никакой памяти после себя бывшая хозяйка этого тела мне не оставила. Но из того, что мне удалось выяснить, получалось, что Злата пришла в поликлинику, забрать направление на офтальмологическую операцию для своей бабушки. И сидя в очереди — она внезапно, без каких-либо видимых причин, умерла.

«Синдром внезапной смерти», как шепотом говорили некоторые «айболиты». Я думал, что подобное случается только с младенцами, но как выяснилось — не только.

Врачи в поликлинике оперативно подсуетились и, спасибо им большое, не допустили смерти мозга. Но…

Где бы бывшая обитательница этого тела не оказалась теперь, искренне надеюсь, что не в моей бывшей туше, если ее, как и это тело, смогли сохранить в рабочем состоянии, иначе ее ожидает очень неприятный сюрприз.

Учитывая факт того, что патологоанатомам не удалось-таки заполучить Злату в цепкие лапы для вскрытия, ибо она-таки ожила, а анализы и разнообразные исследования — отклонений в работе органов, вроде как, не выявили, кроме одного: существенной потери памяти, то итоговый их вывод был примерно следующим: «происшествие неясной этиологии». Короче говоря, хрен его знает, что случилось.

Как бы там ни было, но с учетом того, что Злата провела в стационаре тридцать один день, то есть максимальное количество дней, оплачиваемых здешней ОМС за одну госпитализацию или N-ный срок, не знаю точно, а также тот факт, что со мной все относительно в порядке (не считая того, что, кажется, мне готовы выписать инвалидность «по голове», если я заявлюсь для прохождения соответствующей комиссии, чего делать разумеется не стану), то раз я могу покинуть данное заведение на «своих двоих» — меня выписали. Чему я безмерно рад.

А заодно отправив информацию обо мне в здешний психоневрологический диспансер. Кажется, что в этой жизни ездить я буду исключительно на автобусе или на такси…

— Злата, — вернул меня в реальность голос пожилой женщины, которая приходится Злате бабушкой, — все, слава Богу тебя выписали. Едем домой.

— Поехали, — ответил я, — давай сумку понесу.

— Нет! Ты разве не слышала, как доктор говорила о том, что тебе сейчас противопоказаны излишние физические нагрузки?!

— Излишние…

— Не спорь! — перебила меня она, — Ты аппарат свой не забыла?

— Нет, — ответил я, ощущая тяжесть сумки, висящей на левом боку, с хреновиной, регистрирующей сердечный ритм

— На днях мы с тобой поедем в Троице-Сергиеву лавру, — сказала бабуля, когда мы выходили из ворот больницы и шли на остановку общественного транспорта

— Это еще зачем? — поинтересовался я

— Как это зачем? — бабуля, кажется, даже возмутилась подобным вопросом, — Поедем отмаливать тебя! Господь тебя спас, может и память вернет! А то, что ж это такое…

В уголках ее глаз собирались слезы. Спорить не стал. Не время и не место, но точно знал, что никаких «отмаливаний»! Только этого не хватало…