Владимир Малыгин - Если боги за нас! [litres]

– Что боги сказали? – пропустил вторую половину моей фразы мимо ушей волхв. А жаль, я таким образом хотел разговор увести в сторону. Ну и свою цель при этом преследовал, само собой. Надо же жену от предстоящей выволочки оградить. А то, что она будет, я даже не сомневаюсь.

– Боги сказали, что новая развилка образовалась. Куда теперь пути пойдут, никто не знает. Или просто не хотят ничего говорить.

– Так всё у нас спокойно было, хорошо. Пока вы не объявились! Столько забот мне добавили.

Сижу и удивляюсь. Про себя. Какие заботы? То радовался нашему появлению, а то ругается. Понимаю, что это всего лишь показуха, ну должен он побурчать, поругаться, работа у него такая, но не понимаю, зачем попусту время терять? Мы же все здесь понимаем, что ничего уже не изменить. Уже на распутье стоим, перекрёсток впереди. Даже если назад отступим, развилка так и останется на месте, не пропадёт. Она уже образовалась. Так что остаётся только идти вперёд.

А волхв не успокаивается, продолжает рассуждать вслух:

– Раньше хоть что-то могли от тебя узнать о грядущем, а что теперь? Придётся словно слепым котятам самим во все стороны носами тыкаться? Лбы себе расшибать? Так оно и будет. Но это и правильно! – глянул молодо, улыбнулся задорно, словно и не дед старый сидит, как только что сам о себе говорил, а молодой муж. – Зато сами свой собственный новый путь пройдём, свою собственную историю напишем. И постараемся в ней ошибок поменьше наделать.

Потянулся над столом, накрыл своей лапищей ладошку моей жены, похлопал одобрительно:

– Умница, боярыня. Светлые мысли в твою голову пришли. Местечко для меня в твоём тереме найдётся? Не хочу ночью ноги бить, у вас ночевать останусь. И обдумаю всё хорошо. Утром договорим.

– А-а…

– А с тобой тоже утром договорим, – перебил меня. – Ты за окно глянь. Ночь на дворе. Все добрые люди давно спят. Вот и нам пора такими же добрыми стать. Где там моя кровать?

Подхватились на ноги, отвели волхва в гостевую комнату, показали, что, где и как, притворили за собой дверь. Пусть отдыхает. Да и нам пора на боковую. Будимир прав, утром договорим.

– Полночи не спал, всё думу думал… С Трувором ещё раз переговорю, предложу ему эту девочку у вас забрать. Пусть растёт рядом с княжичем. Получится что-либо путное из этой вашей затеи в будущем или нет, видно будет. А ты всё равно на одном месте не усидишь, скоро потянет тебя, словно птицу перелётную, куда-нибудь в дальние края. И супругу свою с собой заберёшь. Девочку же оставишь здесь. Так? А на кого? В Кроме же она и под присмотром всегда будет, и получит подобающее воспитание.

– Но мы никуда пока не собираемся! И за девочку я в ответе! – возмущению Татьяны не было предела.

– Ты, ты, само собой. Только кто её родителям обещал, что она в Кроме жить будет? Что? Не слышу ответа. То-то же. Раз слово дала, так держи его крепко. А что никуда не собираетесь, так это только сейчас. Ты своего мужа спроси, для чего он доски с брусом в Нарву отправляет и ту самую прежнюю проверенную ватагу кораблестроителей ищет? Да-да, тех самых, кто ему первый большой корабль строил. А-а, не знаешь, не сказал он тебе ничего. А я вот знаю.

И повернулся ко мне:

– Что, обида тебя взяла? Уплыть собрался? А здесь на кого всё оставишь?

– Собрался. И что? Нельзя? А здесь и без меня хорошо проживут.

– Всё-таки обиделся. Скажешь, князь тебя упрекал несправедливо?

– Да какая разница! Справедливо, несправедливо! Упрекнули меня или нет! Разве в этом дело? Тут другое… Вот смотрю я по сторонам и не вижу здесь себя. Нет для меня места. Живу как бы по инерции, ну, по привычке. И ко мне относятся так же. Есть я – и ладно, а не станет меня – никто и не вспомнит.

– Ты словно дитё малое. Вижу, не вижу. Тебе лет-то сколько? Не отрок уже давно, чай. Жить нужно там, где сердце твоё и душа. И работать! На жену свою посмотри. Она, в отличие от тебя, на месте не сидит, университет строит, учителей ищет. Девочку нашла, в город привезла, о княжестве думает, о будущем его. А ты? Только о себе?

– Вот и поговорили. До чего договорились-то. Получается, всё, что я сделал в последнем походе, зря? Впустую, ты думаешь? И никому это не нужно? – развёл руки в стороны в нарочитом удивлении и возмутился тут же: – Да я как раз только для княжества и стараюсь! Вы же…

– А что ты сделал? – не дал договорить мне Будимир. – Дело, тебе князем порученное, до конца довёл? Или нет?

– Да уговорились мы с графом, дело это миром решили, по рукам ударили. Он же нам все неприятности компенсировал, ну, то есть золотом заплатил за все эти покушения.