Игорь Журавлёв - Фантазм

На Егора опять накатила болтливая волна, как это называла Ольга. Так, что он чесал языком без остановки, рассказывая какие-то истории, половины из которых не существовало вообще никогда, а другая половина была смешанным изложением прочитанных книг, просмотренных фильмов, чем-то где-то когда-то от кого-то услышанным, но в его собственной обработке, где главным героем выступал, конечно, он сам – ловкий, сильный, умелый, крайне находчивый и ужасно остроумный. Ольга хохотала, но, конечно, не верила и половине из того, о чем рассказывал Егор. А ведь именно это и было его победой, поскольку означало, что другой половине она верит! Вот только он знал, что и другая половина тоже была точно такой же выдумкой. В общем, они вели себя так, как ведут себя все остальные влюбленные пары мира: дурачились, поедали друг друга голодными глазами и то и дело целовались. Не знаю, как вам, а по мне так это самое лучшее времяпровождение в мире.

Для лучшего понимания всего последующего, требуется пояснить, что после того случая дома у Ольги (ну, того самого!), ничего даже близко подобного между ними не происходило. Вот уже полгода они просто встречались, гуляли, держась за руки, ходили в кино, катались на коньках, потом – на велосипедах, целовались и в целом весело, но вполне обычно проводили время. Но на что-то большее словно было установлено некое негласное табу, которое каждый втайне поклялся соблюдать, даже не подозревая об этом. По крайней мере, Егору порой приходили в голову такие мысли.

Между тем, недавно ему исполнилось целых шестнадцать и гормоны всё чаще заявляли о себе в ультимативной форме. Но он относился к Ольге так нежно и бережно, что лишь во снах своих позволял себе что-то большее нежных объятий и поцелуев. Такое бывает с парнями в юности, особенно под властью первой любви. Они настолько обожествляют свою возлюбленную, что одновременно и хотят ее со страшной силой, и никогда не могут решиться. Возможно, из-за этого первая любовь часто бывает несчастной, не имея естественного продолжения. А возможно, вовсе не из-за этого, а, наоборот, для того, чтобы навсегда остаться в памяти чем-то светлым и чистым, всегда на грани и никогда эту грань не переходящим.

Но сегодня у них обоих было такое предчувствие, словно грань эта незримая стала настолько невесомой и прозрачной, что могла порваться даже от неосторожного дыхания. Понимание этого можно было услышать даже в их голосах – срывающихся, в их дыхании – как при нехватке воздуха, в их глазах – испуганных и решительных одновременно. Каждый их жест, каждое слово, каждое движение и каждый взгляд словно кричали, объявляя всему миру о неизбежном: всё случится или сегодня или никогда!

Карьеры находились за городом и откуда они там появились, Егор никогда не интересовался. Они были там всегда, сколько он себя помнил. Вероятно, когда-то кому-то для чего-то нужен был грунт или песок, вот и нарыли их пару десятков точно. Со временем они заполнились водой и превратились в неглубокие прудики, в которых летом любила купаться малышня и семьи с маленькими детьми. Народ постарше и посолиднее предпочитал выбираться на речку или на озеро. Вокруг за прошедшие годы выросли густые кусты и молодые деревца, так что здесь было довольно интимно. Карьеры, как называли их все жители их города, растянулись в длинную линию, вдоль которой петляла меж деревьев и кустов, то поднимаясь на пригорок, то падая вниз узкая тропинка, вытоптанная самой разной обувью: от детских сандалий и кед, до прокалывающих спрессованную глину и неожиданных в этих местах острых каблучков модных женских туфелек.

Но Егор знал еще один карьер, который, хотя и находился совсем недалеко (просто по другую сторону от проселочной дороги), но, тем не менее, известен был немногим. Очень уж подход к нему был неудобен. Ольга, например, как выяснилось, даже не подозревала о его существовании. Когда они, долго пробираясь через густой кустарник, ветви которого то и дело цеплялись то за одежду, то за волосы, наконец, выбрались на берег небольшого, метров пятнадцать в окружности, прудика, время перевалило за восемь вечера. И хотя было еще очень тепло и светло (июнь все-таки!), солнце опустилось уже близко к горизонту, так, что весь этот небольшой карьерчик оказался в тени.

– Ух ты! – воскликнула Ольга, скидывая босоножки. – Да здесь и правда, классное местечко! И как это я раньше не знала про него?

– А то! – откликнулся Егор довольно.

Ольга подошла к воде и потрогав ее кончиком пальцев, прокомментировала: