Андрей Булычев - Унтер Лёшка

– Быстро, трупы в перелесок и укрыть ветвями! – скомандовал Лёшка. – Нас в отряде, что пойдёт в крепость, будет четырнадцать, по числу этих фуражиров. Со мной идут в первую очередь господин прапорщик и сербы, все те, кто у нас знает турецкий. Идёшь также ты, Фёдор, как самый чернявый, Кудряш, как самый здоровый, Карпыч, ты пойдёшь, Тимофей… – и Лёшка перечислил сам всех тех людей, кому нужно было идти с ним. – Дополняем свою одёжу турецкими вещами, обмажьте всё хорошо сажей и грязью, вы и так, конечно, у костров уже изрядно вымазались, и всё-таки прикройтесь чем-нибудь, чтобы ваши рязанской морды не было далеко видно. Вот после этого и двигаем в крепость, мы туда как раз к вечеру поспеем. Остальные идут за нами и прикрывают, если что-то случится в крайнем перед крепостью лесочке. Ну всё, пошли – и обоз покатил к Журже.

Егерям повезло, караул, выпускавший фуражиров утром, уже сменился, и новые стражи перед подъездом к внешним выносным укреплениям даже и не посмотрели на этот небольшой отряд. Порядка у османов было мало, всюду была какая-то суета, вокруг слышался шум, гам и крики. Скакали куда-то конные сотни, шли команды солдат с лопатами и кирками. Неподалёку от въезда, у возводимого бастиона из земляных валов, ругался какой-то большой, толстый начальник в большой белой войлочной шапке. Он громко орал с того места, где сейчас устанавливались большие орудия и где кучно копошились сапёры с канонирами.

– Выпороть этого! – взвизгнул он, показывая плёткой на нерадивого десятника из лягымджи (сапёров) своим личным телохранителям, и пятёрка дюжих янычар на глазах у всех начала ретиво пороть того плётками. – Тут ров глубже копайте, – указывал он другому старшему из сапёров, буквально согнувшемуся перед ним в глубоком поклоне, и тот ещё ниже припал к земле. Толстяк развернул какой-то большой свиток, что держал в руке, нахмурился и с самым важным видом чем-то в нём зачиркал.

Все люди Лёшки в это время ковырялись с колесом подводы, старательно обмазываясь и сами дёгтем из специального ведёрка. Вид у команды был в этот момент деловой и озабоченный.

– Убирайте свои телеги! – подскочил к ним янычар из свиты толстяка. – Вы тут всем проезд загораживаете или хотите, чтобы господин Юсуф и вас так же повелел здесь выпороть? – и он грозно навис над Лёшкой.

– Да, да, уважаемый! У нас тут вон колесо сломалось, можно мы чуть в сторону оттащим свои телеги, чтобы только никому не мешать, и уже там их починим? – согнулся Лёшка в глубоком поклоне. – А господин Юсуф, он распорядитель работ? – и он вновь подобострастно взглянул на янычара.

– Бери выше! – усмехнулся тот. – Он первый помощник самого главного лягымджи, стали бы мы какого-то простого распорядителя охранять. А ты сам-то откуда, что-то твой выговор какой-то корявый? – и он с подозрением уставился на Лёшку.

– Да мы сами с командой из Валахии. Служили там под началом господина Ахмета и, когда русские начали осаждать Бендеры, еле выбрались оттуда живыми. Не оставаться же нам им служить, когда мы присягнули нашему повелителю?

– Хм, – улыбнулся янычар, подобрев лицом, – меня зовут Керим, и меня самого в мальчишках взяли из албанского села на воспитание. И вот я теперь верно служу султану уже янычаром. Неважно, кто ты, из какого ты народа вышел родом, лишь бы был сам верен империи, – и он кивнул благосклонно Алексею. – Ладно, убирайте свои телеги с прохода и чинитесь. Скоро мы с господином тоже уйдём в город, ведь ещё полчаса-час и тут начнёт смеркаться.

Поломка оказалась «серьёзней», чем Алексей думал, и провозились они с ней ровно до того момента, как грузный начальник потащился в крепость, продолжая на ходу ругаться. Сопровождали его всё те же пять янычар. И, пропустив их далеко вперёд, обоз тронулся вслед.

– Ждите здесь, – кивнул Алексей, и они с Живко пошли вслед за начальником турецких сапёров.

Сумерки опускались на город. Господин Юсуф отпустил трёх янычар и вдвоём с самыми ближними телохранителями зашёл в местную харчевню, откуда раздавался одуряющий запах свежеприготовленной пищи.

– Живко, подтягивай сюда всех наших, думаю, через полчаса-час мы будем этого толстяка забирать, как только он себе брюхо в этой харчевне набьёт.

– Алексей, ты вот отсюда, прямо из этой крепости, из-под самого носа у всех хочешь этого начальника вытащить? – удивился рассказанному плану прапорщик, тараща на него глаза. – Здесь же народищу вокруг как на базаре, как так то, объясни?

– Вашбродь, ты только не мешай нам, – попросил его Лёшка. – Мы тут сами всё сделаем. Ты укрепления-то хоть оглядел как следует, пушки на них посчитал?