Андрей Малютин - Нечто иное

– Чёрт! – выругался Костя и затряс рукой, пытаясь остудить обожженный пламенем палец. Вновь стало темно, только перед глазами уплывало куда-то в сторону белое пятно, постепенно меняя цвет на красный и угасая. «Ладно, пойду дальше на ощупь. По крайней мере, должно быть еще две двери, помимо той, пропавшей, через которую я прошел». Костя продвигался медленно. Его пальцы натыкались то на скользкий, мокрый камень, то на что-то мягкое, скорее всего – мох. Он действительно обнаружил еще две двери, но к его глубокому разочарованию, они также оказались запертыми. Что там кричал этот психолог? СКЛЕП. Во я попал… Зашел сюда и сам себя заживо похоронил. Я умер?! Костя сполз по стене вниз. Сколько он просидел в темноте, обхватив голову руками, он не помнил. На какое-то время он даже отключился. И вдруг – шаги. Костя вздрогнул и стал весь внимание. Точно, шаги! Затем какой-то скрежет и сверху упал, как полоска, блеклый луч света, слабо осветив какой-то аппарат посреди помещения метрах в двадцати впереди. Луч становился все шире и шире и вскоре Костя смог различить очертания аппарата. Это был телескоп. Да, да. Костя не мог ошибиться. Вверху, над Костиной головой были тусклые звезды городского ночного неба. Именно туда было устремлена похожая на дуло гигантской пушки труба телескопа. Под ним стояло кресло и маленький столик, заваленный книгами, а в кресле… В кресле сидел человек. Костя явно видел его очертания.

– Ты не умер, – вдруг раздался старческий скрипучий голос.

– Кто ты? – спросил шёпотом Костя.

– Я жду тебя, – произнес голос.

Человек сидел неподвижно, но кроме него говорить никто не мог.

– Так это ты звал меня? – Костя медленно встал.

– Тебя звала твоя судьба, молодой человек. У нас впереди много времени поговорить о ней.

– Но я не хочу говорить о судьбе! Что тебе нужно? Вернее, вам… Говорите, и я пойду отсюда!

– Ха-ха-ха-ха-ха! – скрипуче рассмеялся человек. – Уйдешь. Тот, кто зашел сюда, обратно возвратиться не может… до времени. Выходов отсюда только три, но в другие, совсем другие места, и не для нас с тобой. Ты и я – исключение. Ты будешь здесь, со мной.

– Я вас не понимаю.

– Поймешь. Я жду тебя.

Костя неуверенно двинулся вперед. Шаг, еще шаг. Наконец Костя увидел человека в кресле. Это был чернокожий старик, накрытый рваным и пахнущим сыростью пледом. Он был лыс. Голова его еле заметно тряслась, губы скривились в неприятной беззубой улыбке. Костя перевел взгляд на причудливую оптику телескопа с какими-то колесиками, рычажками и окуляром, покрытыми паутиной. Она же перекидывалась узорчатыми сетками и на трубу телескопа, а оттуда – к потолку, провисая, словно гамак.

– Простите, – Костя вновь посмотрел на старика, отметив про себя, что у него совершенно пустые глаза. Костя провел перед ними ладонью. Старик не отреагировал. – Простите…

– Да, я потерял зрение, смотря в небо через этот телескоп, пытаясь найти… увидеть… – Старик запнулся. – Но мне, впрочем, не нужны эти никчемные органы в глазницах, – вдруг нашелся старик. – Они примитивны. Есть другой орган зрения. Кстати и у тебя тоже, ха, ха. Ты же обнаружил вход сюда. Ты тоже можешь смотреть в телескоп. А теперь ты хочешь знать, как попал сюда я?

– Да, – Костя закивал головой.

– Так же, как и все. И я намерен помочь тебе выйти отсюда, если ты окажешь мне одну услугу.

– Да, да, конечно! – обрадовался Костя и вдруг испугался. А что он может?

– Можешь, – прошептал старик.

– Что я должен делать?

– Ну… для начала посмотри в телескоп.

Костя брезгливо снял паутину с окуляра и, присев, посмотрел в него. Все расплывалось. Костя попробовал покрутить колесико над окуляром. Постепенно стала вырисовываться какая-то картина. Это были не звезды, которые ожидал увидеть Костя. Он в ужасе отпрянул назад.

– Да, да, молодой человек, но это не смерть. Смотри.

– Чт-т-о э-т-то? – заикаясь, произнес Костя.

– Судьба! – выдохнул старик.

Костя снова прильнул к окуляру.

– …говорю же вам, я сам ничего не понимаю! – голос Андрея Викторовича дрожал. – Он шагнул в этот детский домик и упал, как подкошенный.

– Так, так, – произнес человек в форме сотрудника скорой помощи, приложив пальцы к шее Кости и посветив фонариком ему в глаза. – Он жив, но в коме.

– Давление 100 и 55, – сказал суетившийся рядом фельдшер, – что набирать?

– Головой не бился? – бросил врач в сторону Андрея Викторовича.

– Да нет, – пожал плечами психолог, – говорю же, он в домик шагнул и сразу упал. Хотя там темно, может и…