Виктор Вержбицкий - Вы на связи

Позже, его родители купили себе ферму в Висконсине и стали гораздо реже навещать Франца, поскольку дел у них уже было по горло…

Теперь, в начале двадцать первого века, их взрослый сын: долговязый, сутулый детина, ростом почти шесть с половиной футов, с длинными, как у обезьяны, руками и пятном лысины на затылке, сидел, развалившись в неуклюжей позе на диване и вертел в руках своего дружка – небольшой, слегка поцарапанный «Самсунг», уже с цветным дисплеем и пользовательским интерфейсом.

Жилище Франца уже давно забыло слово «уборка». Из его дырявых тапочек торчали большие пальцы, и в комнате витал противный запах вонючих ног Линдербаха. Мыться он тоже забывал, пропуская, то по нескольку часов, а то и целые дни без гигиены…

– Я знаю, Генерал! Кэррол Мэтьюз… уже скоро… Уже скоро я найду эту суку! Я знаю… – Франц на мгновение положил свой мобильник на диван и принялся раскачиваться на нём, держась руками за стопы, словно трёхлетний ребёнок в яслях.

В его пыльной трёхкомнатной квартире, за которую его семья всё ещё платила кредит, была одна маленькая неприметная комнатка – уборная.

Линдербах иногда распахивал в неё дверь и включал под потолком лампочку, ведя там долгие душевные беседы со своей семьёй: мёртвой, разрезанной кухонным ножом женой – Лоис, на которой он женился, едва закончив колледж. Там же лежала и его, убитая им же, дочка – Берта, которой было всего тринадцать лет, когда в один пасмурный июльский день её отец слетел с катушек и порешил своё чадо вместе с матерью…

Но Францу было всё равно… Он любил их, по-своему, но любил. Он просто сделал то, что ему сказал сделать Генерал, а он лишь простой солдат и честно выполнял приказ своей Родины.

В душе он не верил, что его любимые девочки мертвы. Линдербах часто обнимал свою красивую, в прошлом, жену, целовал труп в щёку и признавался Лоис в любви и верности. Дочь он тоже гладил по слипшимся от крови волосам, не замечая, ни растущую вонь разложения, ни их мёртвую неподвижность, обещая Берте исполнить её заветную мечту – свозить её следующей весной в анахаймский Диснейленд.

Внезапно, Франц вспомнил, как пару дней назад, он вечером забил насмерть ломом миролюбивого Джеффри Моромбу – простого бостонского мужчину, сорока двух лет, работавшего до этого продавцом в местном «Волмарте». Моромба даже не сопротивлялся ему, лишь старался закрыть руками голову, моля о пощаде…

Линдербах распластал его истерзанный труп на капоте его баклажанного цвета «тойоты», спереди, испортив сеткой трещин лобовое стекло.

Афроамериканец так и остался лежать там в позе «звёздочки», пока первые покупатели с магазинными телегами не пришли от увиденного в ужас и не вызвали по телефону службу 911…

– Я убрал черномазую нечисть с улицы! Я заслужил повышение, вы согласны, Генерал?! – Мужчина с возбуждёнными глазами уставился на дисплей мобильника.

На нём стремительным потоком сменялись множественные символы: разные слова и буквы английского алфавита и цифры… «Самсунг» издавал какой-то таинственный прерывистый шум и треск, похожие на волну помех неизвестной частоты.

Голова Линдербаха в очередной раз стала кружиться, вызывая внутри позыв тошноты.

– Нет! Я солдат! Я стойкий американский солдат… Я всё ещё… на службе…

В этот момент ему на мобильник пришло сообщение со странного номера: +1&:#37?»»%24&:#… Мужчина с детским радостным вожделением поспешил открыть пришедшее СМС-сообщение, его новый приказ от командования.

Там было написано: «Гудзон-стрит 28, квартира 12. Сара Беккет должна быть ликвидирована. Это не учение! Страна надеется на тебя, сынок!»

– Агааа! – в радостной истерике закричал он. – Кэррол Мэтьюз! Это же она! Шлюха, я с удовольствием избавлю Бостон от этой грязи…

Тем временем, в квартире Линдербаха раздались звонки, уже со стационарного телефонного аппарата.

Мужчина тупо уставился на звенящий серый агрегат, явно не намереваясь поднимать трубку, и медленной походкой отправился в кухню, чтобы перекусить наполовину замороженной магазинной едой.

Через полминуты, на телефоне активировался автоответчик:

– Эй, Франц! Линдербах, где ты носишь свою чёртову задницу?! Это снова звонит Уиллис – твой начальник! Я долго терпел, но у любого терпения есть предел! Если я завтра не увижу тебя на работе, ты уволен, кретин! Ты меня слышишь?! Завтра ты будешь уволен! Придурок! – Этот гневный монолог ненадолго разорвал тишину в квартире, но Франц не обращал на своего босса никакого внимания.