Сержант резво опередил Филиппа, придержал дверь и вышел следом. Тут же появились два солдата и направились к пятой камере. С убийцей тоже не церемонились – звуки ударов и ответные стоны разнеслись по коридорам.
В комнате для допросов было душно. Воняло потом и блевотиной. На полу чернели кровавые разводы. Массивный стол и стул намертво вросли в липкий холодный пол. Шершавые влажные стены без признаков окон и низкий потолок довершали гнетущее ощущение безысходности и жгучего желания поскорее покинуть это место.
Тусклый свет слегка подрагивал. Где-то рядом булькала вода, шуршал таракан в углу, шипело масло в лампе. Долгие минуты короткой, предварительной подготовки для беседы, наконец, закончились. Панголин сплюнул кровавый сгусток и облизал разбитые губы. Поднял голову и впился непонимающим взглядом в заплывшего жиром человека, методично избивавшего его последнюю минуту.
Потный волосатый дознаватель вытер окровавленные ручищи о рыжее полотенце, мельком глянул на пленника и вышел, не сказав за все время ни слова.
Грэм уронил потяжелевшую голову – струйка крови стекла по губам и крупные капли полетели на пол. Внизу уже образовалась небольшая лужица.
Открылась дверь. Пленник вздрогнул. Распухшее лицо обдал прохладный воздух, и из полумрака коридора в комнату проплыл знакомый монах. Следом, высоко подняв мясистый подбородок, вошел полный человек в белых просторных одеждах. На толстой шее висела золотая цепь с массивным крестом, обильно поросшим драгоценными камнями, словно пень опятами. Священник тут же сел на появившийся под ним резной стул.
«Миронос!» – мысль ударила словно молния.
Грэм, несомненно, бросился бы на колени и целовал бы руки его, не поднимая глаз, если бы не был привязан к стулу. Сам Миронос – подумать только! – божество во плоти!..
Со времен основания Церкви святым Мироносом и по сей день, эту должность занимал самый ревностный и преданный вере священник из числа настоятелей храмов всех городов Божьих Земель. Он выбирался пожизненно, общим собранием святых отцов. Считалось, что божественный дух Мироноса руководит собранием и напрямую влияет на выбор приемника, вселяясь в избранного и продолжая руководить Церковью вечно.
– Мир тебе, сын мой. – Первосвященник перекрестил пленника двумя пальцами. – Ты говоришь, что брат Иаков сбился с пути истинного, стал на сторону дьявола и собрался искать запретную комнату? Он послал тебя выкрасть карту захоронения проклятой книги?
– Нет, все не так, – быстро заговорил Грэм. – В священном писании сказано, что нужно уничтожить книгу сатаны.
Миронос брезгливо отстранился от узника и взглянул на монаха. Тот еще ниже опустил голову и сделал шаг назад.
– Тобой владеет дьявол! – резко сказал Миронос. – В священном писании сказано не трогать проклятую книгу. Этот Иаков – сатана, мерзкий еретик! Я слышал, что он призывает божьих людей отречься от власти Мироноса во славу бога! Но скажи мне, как простые люди смогут общаться с богом, если они не умеют разговаривать между собой? Библия Мироноса скрепляет всех в единую божью силу, способную противостоять напору сатанинского мира. Великий Миронос был послан к людям богом. Как можно противиться ему? – он поднял руки, вопрошая у высших сил.
– Нет! Все не так! Я…
Глухой удар в солнечное сплетение заставил замолчать. Монах потер руку и отступил назад. Первосвященник прорычал:
– Кто еще в Подгорской церкви отрекся от Мироноса и стал на службу сатаны?.. Говори!
Панголин сглотнул кровавый комок.
– Святейший Миронос, в Подгоре только верные служители Церкви.
– Ты не искренен в святой исповеди! Дьявол в тебе говорит со мной…
– Но, великий…
Его опять грубо остановил удар в живот. Грэм скорчился, из глаз потекли слезы. Нет, не от боли. Было обидно, что ему не дают сказать правду, что его не слушают. А ведь он искренен. Почему Миронос не видит этого?
– Закончим, – вставая, сказал первосвященник. – Молись сын мой.
Он перекрестил пленника и развернулся к выходу. Монахи мгновенно прижались к стенкам давая пройти массивному телу в узкий коридор. Стул исчез, так же как и появился.
Круглое лицо Мироноса не выдавало никаких признаков раздумья или обеспокоенности. Маленькие глазки светились радостью и спокойствием, присущим людям, уверенным в неизбежности грядущих событий.
– Панголина пока придержим, он может понадобиться, – проговорил нараспев первосвященник. – Побеседуй с ним еще, брат Филипп. После заберешь к себе в башню: если дьявол нашел дорогу к сердцу один раз, то найдет и еще раз. Его нельзя выпускать. Он слишком верен этому отступнику. Да, Иаков становится опасен. Дернул его нечистый вспомнить о книге. Откуда он вообще о ней узнал?
Читать дальше