Фарида Алимова - Мне снятся сны

И вот снежинки стали еще медлительнее. Одна из красивейших снежинок упала девочке на ресницу. Малышка улыбнулась и закрыла глаза. Затем снова открыла. Снежинки кружили. Вокруг становилось все тише и тише. Как хорошо, как красиво, как хочется спать. А снежинки все падали и падали, убаюкивая девочку: спи, спи.

Тишина.

«Мадина!», – послышалось вдруг, – «Мадина, просыпайся!»

Девочка приподняла голову. Голос был явно женский, но никого рядом не было. Кто ее разбудил?

«Иди домой!» – послышалось снова.

Кажется, Мадина увидела ту самую девушку. Она показалась ей очень красивой. Но когда Мадина встала – никого. Странно. Но все же она пошла домой.

Когда малышка зашла домой, ее встретила мама, которая обрадовалась, увидев дочь:

– Это что за снеговик к нам пришел?

– Мам, – воодушевленно произнесла Мадина, – я на улице уснула и меня разбудила тетенька.

– Прекрасно! – подошел папа, – ребенок на улице чуть было не замерз. А ты вместо того чтобы истерить, лучше бы присматривала за своей дочерью.

– Между прочим, она и твоя дочь…

Мадина поняла, что родителям не до нее, сбросила валенки и отправилась в свою комнату. Когда она собралась открыть дверь своей комнаты, послышался крик мамы:

– Вот и уходи!

Девочка поторопилась зайти к себе, и хлопнула дверью за собой, чтобы не слышать криков родителей. Сняв варежки, Мадина снова попыталась стянуть шарф, но опять ничего не вышло, тугой узел сзади ей не поддавался, и, громко вздохнул, так и легла на кровать.

Комната Мадины была похожа на картинную галерею ее творений. Вот только рисунки были не совсем обычные: синее яблоко, оранжевые горы, жираф в радужную полоску. Как сказал бы художник: «Я так вижу». Но почетное место в этой галереи занимала фотография ее семьи, где Мадина вместе с папой и мамой. На фото все счастливы и улыбаются.

Из соседней комнаты продолжала доноситься ругань родителей. Малышке было неудобно лежать в пальто. Она расстегнула пуговицы, но развязать ужасный шарф так и не смогла.

Мадина, лежа на кровати, рассматривала свои рисунки. Один из любимых ее шедевров, был рисунков с фиолетовыми высокими цветами, выше людей. Люди гуляют в этом цветочном саду по тропинке из оранжевого камня.

Снова подергав свой шарф, Мадина повернулась набок и уснула.

Во сне Мадина увидела себя на лугу, вокруг было тепло. Она была в летнем платье, но что-то душило горло. Мадина посмотрела вокруг: зеленые листья, трава, бабочки. Лето. Небо голубое. Плывут белые, как сахарная вата, облака. Девочка потянулась к ним, словно точно знала, что они вкусные. Вот только горло что-то давит. Но вдруг все облака собрались в одну большую тучу. И туча, как огромная серая ящерица медленно поползла к ней, затмевая свет. Мадина стала задыхаться. Ей было страшно, еще что-то давило ей горло. Она хотела позвать на помощь, но не могла произнести и слова, а лишь застонала.

– Мадина – солнышко! – разбудила мама.

Мадина проснулась.

Горло давил невыносимый шарф. Она тут же подошла к своему столу, на котором были разбросаны карандаши. Взяла серый карандаш, достала бумагу и зарисовала ящерицу.

Мама села на кровать дочери и наблюдала за ней. Увидев дочь в шарфе, помогла его развязать.

А Мадина торопилась быстрее зарисовать голубое небо вокруг серой ящерицы.

– Мадина, – тихим голосом сказала мама, – папа ушел.

И вот он заходит. В руке держит острый нож и направляется ко мне. Все ближе и ближе. Я вижу только этот нож, словно нож сам летит ко мне. Мне трудно дышать. Нет, нет….

Я открыла глаза.

Снова кошмар. Хоть не спи вовсе. Очередное «доброе» утро. Вчера я забыла выключить телевизор. Так и уснула в кресле у телевизора. Я уже не помню, когда в последний раз спала в своей кровати.

– Тело было найдено…, – голос с экрана, – три ножевых ранения.

А теперь ясно, почему мне это приснилось. «Побольше спи, Мадина, у включенного телевизора, и не такое увидишь во сне!»

Ноги затекли. Я ведь спала в кресле, собрав ноги под себя. «Думаю, будет правильно их вытянуть. Ой, как больно!» Похоже, кровь не поступала к ногам. И теперь я ни чего ими не чувствую. «Я точно опустила ноги на пол?» Я посмотрела на ноги. «Да на полу. А вот, кажется, что-то чувствую – ворсинки ковра. Надо же, а я до этого и не замечала, какой мягкий ковер и как щекочет пятки».

– У жертвы не было кошелька, – продолжал мой телевизор, – и был снят перстень.

Я посмотрела на телевизор. Явно это не то, что следует смотреть по утрам.