Сергей Калашников: Четвертый

– Не годится. Засветим точку. Соседи наверняка увидят, а кто кому что расскажет – этого заранее не угадать. Нужно заправиться в Сальте, как планировали, и оттуда уйти в сторону гор, где пропасть из виду. Общаться с обитателями аэродрома буду только я, потому что шляпу надену – она запоминающаяся, – показал характерный такой головной убор со специфически загнутыми полями и пёрышком. Было в ней что-то тирольское… или, из фильма «Три орешка для Золушки». Точнее не скажу, потому что в национально-исторической костюмерии не разбираюсь.

Оля обиженно надула губки и пошла на взлёт. Курс взяла точнёхонько на Сальту.

До аэродрома, расположенного на горном плато, лететь было около трёх часов – нашлось время покопаться в награбленном. Золота в слитках здесь оказалось много, наверное, как раз около полутонны. Остальное – палатка, бивачное имущество и личные вещи с запасом продуктов, говорили о намерении некоторое время пожить на природе, где хорошенько упрятать драгметалл. Кроме того, отыскался и футляр с проявленными фотоплёнками. Мне такие запомнились, и в качестве детских диафильмов, и в качестве носителей технической документации. Почему-то назывались эти неудобные для чтения через проектор штуковины микрофильмами, хотя до понятия «микро» было им, как до Луны пешком.

Оля изучила их с помощью увеличительного стекла и спрятала обратно. Я даже не пытался, потому что немецкого толком не понимаю. А были они именно на этом языке. Вообще-то тут всё указывало на принадлежность к Третьему рейху. Маркировка слитков, оружие, имена в документах. То есть это определённо были немцы – Оля, как только убедилась в этом – успокоилась окончательно. А то всё сомневалась, не невинные ли души мы погубили.

Золото мы прикопали в безлюдном месте по нашу сторону Анд неподалеку от одного из притоков Параны. Просто нашлась подходящая для приземления площадка ещё до предгорий. А вот аварию сымитировали рядышком с другим притоком – сбросили самолёт с обрыва прямиком в бурлящий поток – наверняка хоть какие-то обломки принесёт к людям – тут, ниже по течению, уже встречаются селения. Для достоверности и пару слитков оставили в салоне – задавили в груди жабу и принесли необходимую жертву на алтарь достоверности.

Немцы, пославшие этих кладозакапывателей, раскроют нашу хитрость, если раскопают захоронение на месте отправления. В других же ситуациях шансов быть уличёнными у нас ничтожно мало – в месте, где найдут обломки самолета, даже пираньи встречаются. А эти рыбки оставят от любого раненого только голый скелет. Поэтому отсутствие тел на месте катастрофы никого не удивит.

Самолёт же наш видели в Сальте, где запомнили белого в приметном головном уборе. То есть имеются все основания полагать – до места последней посадки всё шло по плану. Немецкому плану. Возможно, наша импровизация пройдёт успешно.

Сами пешочком двинулись на запад через горы в сторону Чили. В этих местах имеются седловины между вершинами, да и высоты умеренные. Компас есть, тропы найдём. Главное, людям на глаза не попадаться. Провизия с собой и торопиться некуда.

– Ты, Кутепов, поскольку мы с тобой теперь ото всех в бегах, может, признаешься, откуда наверняка знаешь такие вещи, которые ну никак знать невозможно? – спросила Оля, устраиваясь рядышком со мною на ночлег.

– Не скажу, – ответил я. – А то ты меня разлюбишь.

Иногда, для того, чтобы женщина перестала задавать вопросы, требуется не так уж много. Тем более что в горах жутко холодно – мы одеваемся в теплые куртки, укутываемся пончо и тесно прижимаемся друг к другу.

Если кто-нибудь смотрел фильм «Роман с камнем», где героиня оказалась в горах Южной Америки, то может представить себе ландшафт, среди которого мы оказались. Чуть больше скал и меньше растительности, но в целом оно самое. Жутко живописно и безумно трудно идти. Поначалу мы поднимались, потом, километров через шестьдесят, начали спуск. Тропы встречались редко, причём ни к какому жилью они не вели. Ручьи, озерца, ущелья и склоны. Пышная растительность сменялась скудной. То лес, то голые камни – красоты на любой вкус. Думаю, если считать по прямой, то за день мы проходили не больше десяти километров, хотя ногами отмеряли втрое больше. Однако, поскольку не спешили, то и не переживали особо. Рыбачить или охотиться не пытались – тратили продукты, захваченные с собой. Вверх особо карабкаться не старались – нас снеговые вершины не манят, потому что склонности к альпинизму не испытываем. А тут начались открытые места – пологие склоны, поросшие травой, на которой пасутся верблюдики размером с ослов. Думаю, гуанако.