Владимир Рутковский: Сторожевая застава

Тогда я не дал исчерпывающего ответа на этот вопрос. Хотя бы потому, что на то время я был поэтом-лириком и описывал по большей части явления природы и свои ощущения по этому поводу. Да и времена были такие, что все лучшее, что было у украинцев или у белорусов, якобы считалось исключительно русским достоянием. И любая другая мысль отбрасывалась как ошибочная и вредная. А тот, кто ее отстаивал, объявлялся врагом народа.

И все же, после той встречи я начал интересоваться происхождением этого исторического лица. И вскоре с огромным удивлением узнал, что даже у России есть люди, которые не считают Илью Муромца русским богатырем. Например, в первом томе двухтомника «Былины», изданного в Москве 1958 года, на странице 120 написано следующее:

«В песне о его выезде из дома названы город Муром и село Карачарово. Такое село действительно есть… Однако делать на этом основании вывод о среднерусском происхождении образа Ильи все же нельзя: можно говорить о среднерусском происхождении той песни».

Улавливаете разницу? Но и это еще не все. Там же читаем:

«Наряду с формой «Муромец» имеются формы «Муровец», «Моровлин», «Муровленин» и некоторые другие, которые могут быть произведены от названий городов Моровийск, Моровий, Муравский шлях на юге России (Волынь, Черниговщина)».

А Волынь и Черниговщина есть не что иное, как Украина, а не «юг России». А села Муром и Карачарово, по утверждению краеведов, были когда-то сразу за Черниговом.

Но почему же тогда песни и былины об Илье Муромце имеют именно «Среднерусское происхождение»? Ответить на этот вопрос тоже не сложно.

То были тяжелые и смутные времена. Степями Руси-Украины постоянно слонялись орды обров, печенегов, половцев, татаро-монголов. Не проходило года, чтобы они не нападали на киевскую а, особенно, Переяславскую земли.

Поэтому далекие наши пращуры должны были постоянно держать при себе меч. А те переяславские семьи, чьи родители и сыновья легли в битвах со степняками, получили разрешение от наших русских князей переселяться аж за реку Глазу, в заболоченные северные леса, куда алчным степнякам было не так легко добраться. Там, в относительном спокойствии, матери выращивали своих детей, пока те брались за оружие.

Впоследствии туда направились и сами князья.

И вот живут себе переяславские (а впоследствии к ним присоединились и киевские) переселенцы на новых землях, на зверя охотятся, рыбу ловят, хлеб выращивают. А длинными зимними вечерами собираются у каганцов и очагов и начинают вспоминать о том времени, когда их деды и родители еще жили над Сулой и были свидетелями или и участниками победоносных битв за переяславские и киевские земли.

А водили их на те сечи наши славные богатыри Илька Муровец, Добрыня Никитич, Олешко Попович, которые вместе с храбрыми дружинниками считали лучшим погибнуть от вражьей стрелы, чем переселяться за далекие болота и леса…

Вот такие мысли возникали у меня во время сбора материала о наших далеких пращурах-богатырях. А там уж было недалеко до написанию повести об их славных временах и подвигах. А что из этого вышло — судить тебе, мой юный друг.

Писано 1986 года в древнем городе Римове над Сулой, которая ныне зовется Большая Буримка. Дополнено в 2011 году.