Евгений Сартинов - Последняя Империя

Тем временем пожар набрал невероятную силу. Десятки метров проводов, кабелей, краска, пластмасса обивки — все то, что в свое время должно было послужить идее уменьшения веса, теперь горело обильно, жарко, выделяя массу черного, едкого дыма. Сейчас модуль изнутри походил на внутренность доменной печи. На ногу Полу попал кусок горящей пластмассы, прожегший плотный костюм астронавта. Невольно дернув от боли ногой, капитан, сам того не желая, наискось полетел в пекло пожара, спиной приложившись к расплавленной пластмассе очередной панели. На нем уже занялась одежда, на голове Эквуда с треском начали сворачиваться и гореть короткие волосы, противно запахло паленой щетиной. Запылала резина на кислородной маске, Пол с воем начал сдирать с лица прикипевший латекс. Торопливо оттолкнувшись от стены, он развернулся и вторым толчком рванул в сторону входа. За штурвал открытия люка он ухватился уже практически ничего не видя, кашляя от удушливого, ядовитого дыма. В несколько нервных движений он открыл люк, проскочил в командный отсек, и, последним усилием воли, превозмогая боль, закрыл люк. Спустя несколько секунд Эквуд потерял сознание. Его черное, обугленное тело медленно плавало в невесомости. А динамик рации методично продолжал вызывать станцию:

— "Альфа", «Альфа», ответьте мне! Эквуд, как дела, что случилось, парень?

Что на станции происходит что-то неладное, первым понял командир основного экипажа полковник Билл Симмс. Это было то, что у собак зовется верховым чутьем. В отличие от товарищей Симмс никогда не прикрывал иллюминатор, а пользовался специальной плотной повязкой на глаза. Приподняв голову, он сдернул с лица повязку и прислушался. Что-то изменилось в шумовом фоне внутри станции. На «Альфе» никогда не бывало полной тишины, мерно работали вентиляторы системы регенерации, где-то под обшивкой гудели кабели высокого напряжения.

Несколько секунд командир экипажа прислушивался, потом включил свет. Лампочка зажглась и тут же потухла. Потом зажглась снова и снова потухла. Уже не сомневаясь в том, что случилось что-то плохое, Симмс расстегнул ремни и выбрался из своей каюты. Свет продолжал мигать, и Билл оттолкнулся в сторону переходного люка. Он взялся за штурвал открытия и тут же отдернул руки. Полированный поручень оказался раскаленным.

— Джон, Поль! — крикнул Симмс в сторону кают. Когда сонные астронавты собрались у переходного люка, командир лихорадочно возился с какими-то электрическими разъемами.

— В чем дело, Билл?

— Там пожар!

— Откуда ты знаешь?

— Потрогай люк.

Все по очереди начали трогать раскаленную поверхность люка.

— Боже мой! Как это могло случиться?

— Не знаю. Но если загорелся и переходный отсек, значит, температура в самой «Звезде» просто ужасная. Надо отключить все соединения и поставить какие-нибудь заглушки, иначе пламя перекинется и на нас.

Бортинжинер Гилмор Меллвил быстро перевел модуль на автономное снабжение электричеством, свет перестал мигать, теперь энергия поступала от собственных солнечных батарей. С разъемами астронавты справились быстро и собрались около люка, с ужасом наблюдая, как откуда-то из прогорающих электрических разъемов пополз по «Берлоге» легкий, тошнотворный дымок горящей пластмассы.

— Еще немного, и огонь прорвется к нам, — пробормотал Меллвил. — А если мы включим систему пожаротушения, то нам самим потом нечем будет дышать. На всякий случай разберите кислородные маски.

Худшего не случилось, но лишь потому, что огонь все же окончательно победил герметичность космического модуля. Не сумев справиться с многослойными металлическими стенами, пламя расплавило резиновые системы герметизации многочисленных иллюминаторов. Со свистом кислород начал покидать стены станции, лишая огонь своей поддержки.

— Командир, в том блоке падает давление! — тревожно крикнул случайно глянувший на анемометр Дюма.

Не сговариваясь, все устремились к единственному иллюминатору, выходившему на модуль «Звезда». «Альфа» как раз влетела в освещенную солнцем зону и то, что увидели члены экипажа станции, было фантастично и ужасно одновременно. Вокруг серебристого, бочкообразного блока клубился черный дым. Он медленно отплывал от станции, растворяясь в вакууме. Несколько секунд все молчали, первым тишину нарушил командир.

— Слава богу, похоже, огонь не распространился дальше. От пожара мы избавились, но теперь из-за разгерметизации «Звезды» мы не сможем покинуть наш блок.