Сколь ни примитивными они были, казалось, что именно эта порода людей идет в авангарде экспансии. Я сделала еще снимки.
Я начала развивать теорию о природе мира и поверхности океана, над которым мы путешествовали, или, скорее, геометрическом континууме, в который он предположительно помещен. Думаю, Тихий океан — это вызов не только картографам, но и математикам. (Перечитала написанное — как напыщенно! Да, студентка Гиртона — это навсегда!) Я должна все же с кем-нибудь это обсудить. Я думаю, понять меня сможет только Вольфганг Цилиакс. Но прежде чем обратиться к нему, я предпочитаю убедиться в основательности своих предположений. Конечно, необходима радикально новая теория для этого нашего океана. Вы только подумайте! От берегов Азии мы уже прошли расстояние, достаточное, чтобы обогнуть Землю по меньшей мере пять раз, если бы не было этой странности, этой пространственной складки на теле мироздания.
Думаю, Тихий океан одержал победу над нами, сокрушив наши умы своими масштабами. Всего лишь после трех дней на половинном рационе все ворчат так же громко, как их животы. И все же мы продолжаем путешествие…
День 33-й. Мне потребовалось двадцать четыре часа, чтобы приступить к изложению случившегося. После вчерашних событий описание всего этого казалось мне бесполезным. Соберись, Блисс! Однако, как всегда говорила моя мама, стоическая женщина, когда случаются неприятности, нужно вести себя так, будто ничего не произошло.
Это началось, когда Джек Бове и на третий день не вышел из своей каюты. Неуправляемых пьяниц, да еще на свободе, не потерпят на любом воздушном судне, даже на таком большом, как наше. И ни в один уголок на «Геринге», даже в каюты пассажиров, не может быть воспрещен вход такому божеству, как капитан. Поэтому Вольфганг Цилиакс привел группу дюжих парней из состава экипажа к каюте Джека. Я пошла с ними по его просьбе, поскольку на нашей посудине я была для него человеком, который больше всех остальных подходил под определение «друг».
Я смотрела, как немцы выламывали дверь каюты Джека. Джек был пьян, но вменяем и очень агрессивно настроен. Он бросился на крепышей из люфтваффе, и, когда его скрутили, Цилиакс приказал тщательно обыскать каюту — «тщательно» означает, что мебель была разобрана и обшивка вскрыта.
Потом все завертелось и понеслось. Цельную картинку того, что произошло далее, я составила только сейчас.
Немцы нашли маленький радиопередатчик, компактный кожаный ящичек, набитый электронными лампами и проводами. С его помощью, как выяснилось, Джек подавал сигналы тому самолету-ракете, когда мы пролетали над Украиной. Так что подозрения Цилиакса были вполне обоснованны. Я слегка разочаровалась в Джеке — такая грубая работа! Так или иначе, поднялся большой шум, наши головорезы окружили Джека. Но когда они приблизились к нему, он поднял правую руку, в которой было что-то зажато. Сначала я подумала, что это граната. Немцы попятились.
Цилиакс повернулся ко мне, лицо его было мрачнее тучи.
— Останови этого болвана, иначе он убьет нас всех.
Не разжимая кулака вытянутой руки, Джек вжался в угол развороченной каюты, его лицо было залито кровью.
— Блисс, — выдохнул он, — прости, что ты оказалась втянута во все это.
— Я в это втянута с того момента, как ступила на борт. Если ты пришел в себя, Вольфганг может приказать принести тебе кофе…
— Адреналин и зверское избиение — прекрасные средства от похмелья.
— Тогда подумай о том, что ты делаешь. Если ты взорвешь эту свою штуку, ты что, надеешься выжить?
— Я не надеялся выжить, когда вызывал тот рюсски самолет. Но речь не обо мне, Блисс. Это мой долг. Цилиакс фыркнул:
— Ваш президент, должно быть, совсем отчаялся, если его единственный способ борьбы с рейхом — смертники-камикадзе.
— Это не имеет ничего общего с Трумэном или его администрацией, — ответил Джек. — Если его даже спросят об этом, он скажет, что ничего не знает, и это будет правдой.
Цилиакса это не убедило.
— Звучать это будет достаточно правдоподобно. Я полагал, это была выдумка СС.
— Скажи мне, Джек, зачем, — настаивала я. Он посмотрел на меня:
— Разве ты не понимаешь? Цилиакс сам это сказал. Все дело в глобальной стратегии, Блисс. Если мы перелетим через океан, немцы получат возможность ударить по Америке. Этого я не должен допустить.
— Но будут другие «Геринги», — сказал Цилиакс.
— Да, но по крайней мере я выиграю какое-то время: если это закончится здесь, если никто ничего не узнает, если тайна останется тайной немного дольше. Кто-то же должен уничтожить этот чертов «Зверь». Самолет-ракета не смог. Но я — Иона, неудачник, проглоченный китом. — Он засмеялся, и я поняла, что он, в конце концов, все же пьян.
Читать дальше