Гарри Тёртлдав - Последний параграф

— Вы что, угрожаете мне? — рявкнул Модель. На самом деле, смелость индийца его удивляла. Большинство аборигенов в этой стране раболепно склонилось перед новыми хозяевами. Тут же, по крайней мере, был человек неординарный.

Ганди покачал головой. Модель видел, что индус его не испугался (действительно неординарный человек, подумал фельдмаршал, искренне уважавший настоящую храбрость). — Я не нисколько не угрожаю, сэр, но я буду делать то, что считаю правильным.

— Очень благородно, — хмыкнул Модель, но вопреки его намерению, слова прозвучали в большей степени искренне, а не саркастически, как он надеялся. Модель слышал все эти ханжеские фразы и ранее, от всех этих англичан, русских, даже от немцев. Однако, каким-то образом, Ганди производил впечатление человека отвечавшего за свои слова. Модель в задумчивости потер щеку, пытаясь понять, что делать с этим несгибаемым индусом.

Громко жужжа, в кабинет влетела большая зелёная муха. Задумчивость Моделя испарилась, как только он услышал этот зловредный звук. Он вскочил с кресла и попытался прихлопнуть муху, но промахнулся. Насекомое сделало несколько кругов и уселось на подлокотнике кресла Ганди. — Убейте её, — сказал Модель. — На прошлой неделе одна из этих чёртовых тварей ужалила меня в шею и опухоль до сих пор не сошла. Ганди уронил вниз свою ладонь, но остановил ее в нескольких дюймах от мухи. Вспугнутое насекомое взлетело. Ганди встал. Для человека, которому приближался девятый десяток, он выглядел удивительно проворным. Ловкими движениями он выгнал муху из кабинета, не обращая внимания на Моделя, который смотрел на это представление с отрытым от удивления ртом.

— Я надеюсь, что она вас более не побеспокоит, — сказал Ганди, усевшись обратно, как будто ничего не произошло. — Я один из тех, кто практикует ahimsa: [2] Ahimsa (санск.) — ахимса, отказ от причинения вреда любому живому существу я не причиняю вреда ни одному живому существу.

Моделю вспомнилось падение Москвы, когда запах горящих тел наполнял холодный осенний воздух. Пулемёты начали крошить кавалерию казаков ещё до того, как те смогли приблизиться, ржание раненых лошадей было самым жутким звуком, куда более страшным, чем крики людей. Он припомнил ещё кое-что, то что он не видел лично, но не имел ни малейшего желания узнать об этом побольше.

— Herr Ганди, — сказал Модель, — каким образом вы можете заставить подчиниться вашей воле того, кто вам сопротивляется, если вы не используете силу для этих целей?

— Я не говорил, что я не использую силу, — Ганди улыбнулся, приглашая фельдмаршала оценить разницу в понятиях. — Я не использую насилие. Если мои люди откажутся сотрудничать с вашими в любой форме, то как вы сможете их принудить? У вас не останется выбора, кроме как разрешить нам действовать так, как мы считаем нужным.

Если бы не ум, читавшийся в глазах Ганди, Модель охарактеризовал бы индийца как безумца. Однако ни один безумец не смог бы причинить британцам столько головной боли. Но может эти декаденты-англичане не смогли его достаточно запугать? Модель предпринял очередную попытку: — Вы понимаете, что ваши заявления могут быть расценены как государственная измена?

Ганди поклонился: — Вы вольны делать со мной все что угодно. В любом случае мой дух будет жить среди моего народа.

Модель почувствовал, что закипает. Отсутствие страха — привилегия очень и очень немногих людей. Ну, надо же, подумал Модель, чтоб мне так «повезло» — повстречаться с одним из этих немногих. — Я предупреждаю вас, Herr Ганди, что вы должны подчиняться властям Рейха, в противном случае вам же будет хуже.

— Я буду делать только то, во что верю и ничто иное. Если немцы приложат усилия для освобождения Индии, с великой радостью я буду помогать вам. Если же нет, то с сожалением должны мы стать врагами.

Фельдмаршал попытался дать упрямому индийцу ещё один шанс проявить здравый смысл: — Если бы дело касалось только нас двоих, то может и возникли бы какие-нибудь сомнения в том что могло бы произойти. — Это вряд ли, на мгновение подумал он, Ганди старше меня на двадцать с чем-то лет и хрупок как тростник, ну-ну. Модель отбросил эту неуместную мысль и продолжил: — Но скажите, Herr Ганди, где же ваш Wehrmacht ? [3] Вооруженные силы (нем.)

Модель ожидал какой угодно реакции со стороны индийца, но только не изумления. Однако за стеклами очков глаза Ганди выражали именно это: — Фельдмаршал, у меня тоже есть армия.