Олег Таругин: Командарм. Позади Москва

Мл. лейтенант Колышкин, лейтенант Серышев (продолжение)

Сколько именно патронов он расстрелял, Божков не знал. Что не весь диск – точно, но и спалил порядочно. Значит, нужно на всякий случай перезарядиться. Дождавшись, когда замолчит фашистский пулемет и на голову перестанет сыпаться выбитый пулями мусор, Гриша, не высовываясь, выдавил спуск, одной очередью добивая магазин. Не целясь, понятно, и задрав ствол так, чтобы никуда не попасть, только попугать: а то иди знай, вдруг разведчики уже всех фрицев на ноль перемножили, один пулеметчик и остался? Еще своих ненароком побьет.

Стащив оружие вниз, радиотелефонист сменил диск, аккуратно убрав опустевший в сумку. Немец молчал, видать, занимаясь тем же самым. Все, довольно время тянуть. Хэкнув, Божков установил ДТ на прежнее место. Прикинув, где тридцатью секундами назад видел вспышки дульного пламени, аккуратно причесал очередью кусты. Прошелся вправо и влево. Убрал палец со спускового крючка. Неужели удалось?

Нет, не удалось: «MG-34» заработал вновь. Ах, вот ты кудой переполз, гад! Ну, а мне переползать некуда, разве что, когда ты снова свой короб отстреляешь, попытаться вдоль выворотня рвануть. Если успею. Да и какой в том смысл, если там вовсе никакой защиты не будет?..

Поплотнее прижав к плечу приклад, Гриша, до боли закусив губу, ответил недлинной очередью. Ну, убьют – значит, убьют, так тому и бывать! Вон, снова стреляют, и гранаты бахают. Значит, ребята еще вовсю воюют, и нельзя их без помощи оставлять. Иначе фриц мигом пулемет против них развернет. Но пока он, ефрейтор Божков, его на себя отвлекает, некогда гаду своим камрадам огневое прикрытие оказывать…

Вражеская очередь снова прошлась по гнилому стволу, ударила ниже, подбросив фонтанчики земли и листья в полуметре от края ямины – сменивший позицию фашист тоже пристреливался, корректируя прицел.

«Это хорошо, сволочь, что ты так любишь длинными лупить, – отстраненно подумал Григорий, отплевываясь от попавшей в рот трухи. – Быстрее свои полсотни патронов спалишь. У меня-то поболе в диске, да и стреляю я экономнее. Товарищ Сенин был бы доволен, так бы и сказал, мол, молодец, Гриш, текущий момент правильно истолковал, и решение тактически верное принял». Да, понятное дело, правильно, куда уж правильнее-то? Нельзя, чтобы фрицы следом за пленным двинули, никак нельзя. Категорически невозможно.

Очередь патронов в семь, отсечка. Пригнуться, задирая ствол в небо, и переждать, вжимаясь в осыпающуюся и пачкающую комбез глиной стенку. Распрямиться, вновь нащупывая цель. Плавно, без рывков выжать спуск. Очередь, привычные толчки отдачи в плечо, отсечка. Пригнуться. Пробившая рыхлую землю пуля зло бьет в левое плечо, заставляя сдавленно зашипеть от боли. Подняться, выпрямить пулемет, очередь. Отсечка. Почти потерявшая чувствительность рука все больше тяжелеет, мокрый от крови рукав липнет к коже. Плохо, совсем плохо. Как перезаряжаться? Ничего, справимся. Очередь. Голову резко дергает, висок ожигает огнем, перекосившийся шлемофон сползает на лоб, лицо и правый глаз заливает чем-то теплым, струящимся по щеке и ниже, по подбородку. На вражеской позиции вспухает облачко мутного дыма, следом еще одно. Секундой спустя до слуха доносятся приглушенные расстоянием хлопки разорвавшихся гранат. Отсечк… Стоп! Что, все?! Сознание плывет, но Божков еще успевает осознать, что и на самом деле – все. Наши перебили фрицев и закидали проклятого пулеметчика гранатами. Хорошо…

Широко улыбнувшись, Божков выпустил пистолетную рукоятку и мешком осел на усыпанное стреляными гильзами дно импровизированного окопа…

Лежащий в зарослях рядом с заряжающим лейтенант Серышев зло пристукнул кулаком по земле:

– Ну, и чего делать станем, а, Степа? Как нашим помогать?

– Смотря каким нашим, – буркнул Анисимов, наблюдая за происходящим в нескольких десятках метров от танкистов боем. – Тем, что с фрицами схлестнулись, мы никак не поможем, а вот Гришке – вполне сможем. Позиция у него аховая, а сменить он ее под огнем никак не сумеет, пока эта сволочь очередями лупит. Гляди, командир, я сейчас вон там проползу, а ты меня прикрывай. Как подберусь, так и забросаю пулеметчика гранатами.

– Так заметят же?

– Авось не заметят, – зло сузив глаза, ухмыльнулся товарищ. – Занята немчура шибко, некогда ей по сторонам глазеть. А я быстренько, тут всего-то метров с полста, может, чутка побольше. Давай гранаты. А это – держи, помешает ползти. Если что, сам Гришке и вернешь. – Башнер протянул лейтенанту генеральский «Вальтер».