Александр Афанасьев: Противостояние 3

Но до всего этого - пока не доходило. Надо было сделать главное - потом разбираться с хулиганами, казанскими гопниками и всеми прочими.

Из телефонной будки генерал набрал номер - не тот, который официально известен и принадлежит дежурному - а другой. Известный куда меньшему количеству людей.

- Институт - раздалось на другом конце трубки.

- Извините, мне уже три дня не могут выдать справку о несудимости, а она мне срочно нужна. Не могли бы вы мне помочь?

На другом конце трубки собеседник справился с секундным замешательством

- Запишите, пожалуйста, телефон дежурного - голос продиктовал номер телефона,

- Благодарю.

Генерал записал и положил трубку. Быстрым шагом направился обратно к Москвичу.

Телефон - как и любой другой телефон в МВД периодически ставили "на контроль" - то есть на прослушивание. С тех пор, как в МВД "сбросили десант" - то есть перевели в центральный аппарат большую группу сотрудников КГБ СССР для оздоровления обстановки - прослушивать телефоны стали гораздо чаще. Телефон этот был установлен в ГИЦ - хотя по документам, он был установлен в НИИ МВД, и при ответе на звонок положено было говорить "институт". В беседе, внешне невинной, он передал нужную информацию. "Справка о несудимости" - нужно срочно встретиться. Три дня - встреча на точке три, время - после работы, когда половина Москвы возвращается домой на метро. Благодарю - за мной не следят, осложнений при встрече с моей стороны не будет. Если бы они ожидались - прозвучало бы ненавидимое уголовниками "спасибо".

Вечером, генерал встретил в толпе на одной из станций метро - ради того, чтобы посмеяться над противником встреча произошла на станции метро "Лубянка" - одного из своих старых друзей и учеников. Те, кто выжил при чистке - научились быстро перемещаться по системе, при зачистках отсиживаясь в НИИ МВД, разных ХОЗУ и других не слишком заметных местах. Это называлось "за штатом".

Процедура контакта была довольно простой - почему то именно на Лубянке одному пассажиру пришло в голову выйти из вагона метро. Потоптавшись на месте, пассажир направился по переходу на станцию Кузнецкий мост, там сел на метропоезд, следующий в противоположном направлении. Пассажир вел себя достаточно нервно, поглядывал на часы, оглядывался - но так и не заметил, что от Лубянки за ним прицепился хвостом еще один пассажир.

Встретились они в одном из московских двориков, недалеко от станции метро. Этот дворик был хорошо известен сотрудникам УГРО - потому что в нем можно было оторваться от слежки аж тремя разными способами. Первый - во двор - и бегом в другую арку, выводящую на улицу, на которую нет хода с первой и с которой довольно легко исчезнуть. Второй - в одном из подъездов еще дореволюционной постройки дома была дверь и ход уже на третью улицу. Третий - еще в одном подъезде был ход в служебные помещения полуподвальной парикмахерской. Он, конечно, закрывался на замок - но замок можно было сбить одном сильным ударом.

Ни обниматься, ни даже здороваться за руку не стали. Просто присели на скамейку, генерал развернул газету - сели они один на одну сторону скамейки, другой на другую чтобы никто не подкрался со спины. Выждали какое-то время.

- Нормально? - наконец спросил генерал

- Нормально - подтвердил второй. Он не был штатным сотрудником ГИЦ, он был сотрудником НИИ МВД и занимался проблемами статистического учета преступности и оперативного реагирования на отклонение статистических показателей. Это была очень ценная должность! В этом качестве человек мог перелопачивать целые массивы информации, запрашивать дополнительную информацию из республиканских МВД, городских ГУВД - вплоть до отдельных отделов милиции. Он мог интересоваться всем, чем угодно - и никто не задал бы никаких вопросов по этому поводу. По специфике своей работы - а также по причине своего открытого, дружеского и хлебосольного характера он был знаком с половиной личного состава ГИЦ. Так же он сумел оказать немало добрых услуг - типа достать сапоги, дубленку, цветной телевизор - руководству ГИЦ и поэтому имел "мохнатую руку" и там. Спиной к генералу сидел его старый друг и один из серых кардиналов советской милиции. Кроме того - перед ним был действительно незаурядный ученый.

- Что нового?

- Веселовского взяли?

- За что?

- Заявы.

- Твою мать... - выругался генерал.

История привычная для милиции - Веселовский, зам по розыску в одном из РОВД не уничтожал укрытые заявления от потерпевших - а держал их в тайнике, и если через какое-то время что-то всплывало по этим делам - доставал заявления и пускал их в ход. Делал он это не для того, чтобы повысить процент раскрываемости - а просто для того чтобы помочь людям. В милиции осталось слишком мало людей, которые просто помогали люди - Веселовский был из их числа и помогал как умел. Его взяли.