Александр Прозоров - Битва веков

Зверев сделал глубокий вдох, выдох, снова взялся за братчину, большими глотками истребляя темное хмельное пиво.

— Ну и правильно, — кивнул дьяк. — Ну и хорошо. Переломать все вокруг нетрудно. Труднее целым в ненастные годы уберечь.

— Я ведь не один такой, — оторвавшись от братчины, выдохнул князь. — Иных бояр те же мысли посетят. И зачем только Иоанн все это удумал? Смерть, что ли, хочет раннюю найти?

— Так ведь не без твоих советов обошлось, Андрей Васильевич! — Хозяин дома, насмешливо скривившись, облизнул пескарика, перекинул тощий скелетик на пустое блюдо и откинулся на спинку кресла. — Помнишь, это ведь ты после взятия Казани присоветовал царю избранную тысячу собрать, только ему преданную и послушную. Он так и сделал. Да только землю для них, дабы под рукой были, где нарезать понадобилось? Под Москвой. А откель ее взять в здешней волости? Тут ведь каждая пядь давно поделена. Посему пришлось кое-кому из рода Шуйского владениями поделиться. Так на том не встало дело-то, княже. Тысяча твоя себя послушностью и храбростью показала и число бояр избранных государь увеличить захотел, дабы и прочие полки в походах ратных местничеством не лаялись. А новым детям боярским земля надобна. И не просто земля, а с крестьянами. Без пахарей земля, сам понимаешь, что есть, что нет ее — все едино. Ан ведь и на сем дело не кончилось. Ты же, дружище, еще и полки огненного боя царя надоумил создавать. И во всей красе показал у Казани, как они дело ратное с успехом творить способны. Ныне сих полков стрелецких уже, почитай, двести сотен ровным счетом выйдет, коли и городских, и обычных вместе сложить. И они тоже не за слово доброе службу несут, им на прокорм земля надобна. Вот так, сотня за сотней, тысяча за тысячей, княже, ан земель свободных на Руси и не осталось давно.

— Как же не осталось? А Казанское ханство, а Астраханское? Мы же столько земель на минувшие годы освободили!

— Ты еще Ливонию припомни, Андрей Васильевич… — Кошкин ненадолго приложился к братчине, утерся рукавом, продолжил: — Кто на землях тамошних жил, с радостью превеликой государю присягнули и службу несут. Посему на их владения никого не посадишь, они долг ратный со своих чатей и сами исполняют. Опять же, земли большей частью взяли невозделанные. У черемисов — лес сплошной. Все ханство Астраханское — одна степь. Что с них боярским детям толку? Не прокормят. Там не одно поколение смердов потрудиться должно, прежде чем земля хлеб давать начнет. Да и опасно на южном порубежье, сам знаешь. Округ крепостей заложенных смерды обживаться начинают потихоньку… Но от податей ныне все там освобождены, да еще и подъемные от казны получают по пять рублей на соху. Когда еще там хозяйства крепкие появятся? Сколько лет пройдет? А кормления прямо сейчас нужны! Вот прям сегодня и потребно новиков на земли сажать, дабы к новой зиме они в строй встать могли. Не будет земли — двух-трех тысяч детей боярских в рати не досчитаем. Ну, и что присоветуешь? Где еще, кроме как у вотчинников старых, землю нам для новиков найти? Тем паче, сам понимаешь, зуб на них за истерзанное детство у государя остался.

— Зуб, — хмыкнул Андрей. — Тут зубом не обойдешься. Это получается… Ну никак не меньше половины боярских вотчин в казну попадают. Кто продал, кто купил, у кого по женской линии наследование случилось. Это же…

И он опять потянулся к братчине, заливая страшные мысли.

Андрей, так получилось, на себя шкуру всех этих бояр только что примерил. И немалое желание испытал сделать государю Иоанну Васильевичу больно. И это он, который пока еще ничего потерять не успел. И под рукой у него всего две сотни холопов. А между тем он среди знатных людей отнюдь не богатей. Те же князья Воротынский, Стародубский или Шуйский в походы ратные по две-три тысячи детей боярских выводили. Целое воинство! Да о чем говорить, если русская армия по сути и состояла из собранных вместе этих самых ополчений? И Иоанн сейчас находился в положении генерала, которому желает смерти весь старший и средний командный состав вместе с преданными им подразделениями…

— Как же они до сих пор Иоанна не скинули? — вслух удивился он.

— Твой же совет и спасает, княже, — пользуясь передышкой Андрея, взялся за братчину боярин. — Избранная тысяча твоя ноне числом уж больше двухсот сотен будет, да стрельцы тоже у государя под рукой. Сила изрядная да преданная. Через нее так просто не пробиться будет.

— Вот проклятье! — с силой потер виски Андрей.