Александр Воронков - Путь Империи

В густом утреннем тумане лишенный топографических карт Пятьдесят пятый полк начал движение, но на незнакомой местности принял неправильное направление, попав под сильный огонь обороняющегося противника. Моментально оценив сложившуюся опасную обстановку, командир Подольского полка полковник Васильев восстановил по компасу направление движения и возобновил атаку. За 500–800 метров до околицы густые цепи подольцев отхлынули назад под шквальным артиллерийско-ружейно-пулемётным огнём. Следовавший во втором эшелоне Пятьдесят третий Волынский полк остановил отступление подольцев, но и он был вынужден залечь перед японскими позициями, ожидая результатов атаки селения с юга. Через час после подольцев и волынцев на южную окраину селения повели наступление Житомирский и Минский полки. Но и с ними произошло та же история, что и с Пятьдесят пятым пехотным: в тумане полки перепутали направление движения и двинулись не на юг, а на юго-восток к селению Датай. Укрепившийся в селении противник открыл по ним ураганный огонь, заставивший житомирцев и минчан укрыться в овраге. На место боя прибыл лично начальник дивизии генерал-лейтенант Русанов. Командир Пятьдесят шестого Житомирского полка полковник Короткевич решил пробиться к Сандепу скрытно по оврагу и атаковать село. Пролежавшие почти всё светлое время суток в мокром снегу под обстрелом полки в половине четвёртого ринулись вперед без артиллерийской подготовки, без приказа начальника дивизии, на голом энтузиазме и остервенении. В результате стремительной атаки и огромных потерь через полчаса пехотинцы ворвались в селение. Однако тут незнание войсками местности и плохое качество русских топографических карт сыграли злую шутку: оказалось, что дивизия ценой больших потерь захватила не само селение Сандепу, а двое выселок, примыкавших к нему с северо-запада и югу-западу, — Баотайцзы и Лицзавопу. Чтобы добраться до окраины собственно Сандепу, солдатам было необходимо пересечь под огнём пятисотметровую пустошь…

Не разобравшись как следует в сложившейся обстановке, генерал-лейтенант Русанов послал командующему донесение о занятии всего селения Сандепу. Будь во главе русских сил прежний командующий, кто знает, как повернулся бы ход сражения? Скорее всего, не сумев полностью выбить японцев с позиции, русские войска после непродолжительной перестрелки с неприятелем, занимавшим Сандепу, отошли бы от Баотайцзы и Лицзавопу в место своего прежнего расположения…

Однако же Куропаткин в это время давно уж ехал в вагоне поезда в Петербург, а Оскар-Фердинанд Гриппенберг отступлений терпеть не мог… Кроме того, сыграло свою роль желание лично побывать в отвоёванной, наконец, у японцев «твердыне». И уже в восемь двадцать вечера сани с командующим в сопровождении нескольких адъютантов и конвойной казачьей сотни подкатили к командному пункту Русанова в Баотайцзы. Не потребовалось много времени для того, чтобы понять всю шаткость создавшегося положения. Мрачный, согбенный Гриппенберг, кутаясь в теплое генерал-адъютантское пальто, стоял перед начдивом-четырнадцать:

— Господин генерал-лейтенант, потрудитесь объяснить причину остановки наступления. Отчего это Вы докладываете с нарочным о взятии Сандепу, а генерал Аки-Яма наглядным образом демонстрирует, что даже и не собирается оставлять его? Как это следует понимать?

— Виноват, ваше высокопревосходительство! Но разве же я мог знать, что будет такая неразбериха с топографией? Вот, сами извольте видеть: на нашей карте это проклятое Сандепу обозначено как единый населённый пункт, а ведь на самом-то деле их оказалось три! Японцы обеспечили себе прекрасные сектора обстрела имеющегося предполья в восемьсот шагов шириною, стреляют на малейший шум. Пехотинцам нет никакой возможности преодолеть это расстояние: и без того за прошедшие сутки потери офицеров и нижних чинов в полках дивизии чрезвычайно велики! Артиллерии у нас нет: все орудия находятся на прежних своих позициях, возможности поставить их на прямую наводку с задачей подавить огнём врага мы не имеем…

— Что из того, что артиллерии нет? Подавить и отвлечь на себя японских стрелков можно и залповым огнём винтовок.

— Но ведь винтовочной пуле не под силу пробить глиняный забор!

— И не надо! Задача ваших солдат — не дать возможности японцам высунуть носа в амбразуру до того, как кавалерия броском преодолеет предполье и завяжет бой на окраине. Пока Пятьдесят пятый полк будет палить плутонгами, минцы вслед за конницей должны ворваться на окраину этого треклятого Сандепу! В своё время в Бухарском походе и не такие дувалы преодолевали! А дальше действовать со всей решительностью. К утру и духу от Аки-Ямы тут не должно остаться!