Андрей Максимушкин: Гроза над Польшей

– А ему говорили, – ворчит вице-адмирал, отщелкивая пустую обойму – не спеши, если придется выбирать между душой, ценой победы и победой правой стороны. Не спеши, а он поспешил.

Виктор Котлов поворачивается и отшатывается от летящего прямо на него человека. Полковник Васнецов – кто же еще? – стискивает старого товарища в объятиях.

– Жив! Жив, чертяка! Жив!

Летом 1982 года в Ленинграде состоялась премьера французского фильма «Профессионал». Из дверей кинотеатра «Октябрьский» текла пестрая толпа граждан. Лето, жара, белые ночи, люди одеты легко. Редко встретишь человека в пиджаке или матерчатой ветровке.

Среди впечатленных великолепной игрой Жан-Поля Бельмондо зрителей выделялся невысокий пожилой моряк в белом парадном кителе с погонами адмирала флота. Из-под фуражки выглядывали щедро посеребренные сединой короткие волосы. Рядом с дедушкой держалась стайка разновозрастных внуков, немолодая миловидная женщина, поражавшая своей прекрасной фигурой и молодым задором в больших темно-серых глазах, двое мужчин под сорок.

– Хорошо играет, стервец, – пробурчал адмирал.

– И как они осмелились снять фильм об этом чудовище! – возмущенно сказал один из его спутников.

– Не так все просто, зятек, он был сложным, неоднозначным человеком, – адмирал привычным жестом извлек из кармана потрескавшуюся, с обгрызенным чубуком пеньковую трубку. – Я до сих пор не могу понять: кто он такой, капитан Юрген Ост?

Перед глазами Виктора Николаевича стояли финальные сцены фильма. Чуть ироничная улыбка на лице Юргена Оста в исполнении Бельмондо. На заднем плане почему-то самоходная артиллерийская установка «веспе», вертолет. Молодой длинноволосый Бернар Боннадье в форме ефрейтора вермахта, советский адмирал с холодным убийственным взглядом Робера Оссейна.

Мы стреляем в капитана Оста, как в жизни, так и в кино. Аккорды финальной сцены, волшебная, чуть грустная, зовущая вдаль музыка Эннио Морриконе, пули рвут куртку капитана, тело валится на землю. Камера отступает, и перед зрителем предстает зеленая лужайка, холмистые пейзажи предгорий Карпат на заднем плане, САУ, мрачные сгорбленные фигуры ефрейтора и адмирала.

– Дедушка, а правда, ты его убил? Не в кино, а взаправду? – глаза Саши горят молодым задором и чистой белой детской завистью к настоящему герою.

– Правда. Не я один стрелял, но мы его уложили. Жаль только, я его не убил, когда мы только встретились. Меньше было бы проблем.

В руках Виктора Котлова дымится трубка. Он вспоминает историю пятнадцатилетней давности. Перед внутренним взором проходят Ринат Халиуллин… старший лейтенант Иванченко… рыжий улыбчивый Марко… словно сошедший с нацистского плаката светловолосый, зеленоглазый истинный ариец Юрген Ост… Талант французов оживил тени минувшего, облек их в плоть и кровь, но и переделал, вывернул все наизнанку. Не был капитан Ост благородным разбойником, тот немецкий ефрейтор – Киршбаум, кажется, – оказался куда честнее и порядочнее, Виктор Николаевич в свое время немало общался с этим человеком.

Не был и сам Виктор Котлов холодным циничным разведчиком, майором КГБ, внедрившимся в отряд Оста под видом потерпевшего крушение адмирала ради предотвращения диверсии на атомной станции. Не было гордого вызова, обещания во что бы то ни стало взорвать станцию. Впрочем, АЭС в кино взорвали. Хватило трех снарядов «веспе». Хорошо, хоть атомный взрыв не стали изображать.

Все было не так. Все было проще и страшнее, чем в кино.

– Я до сих пор не знаю, кем был капитан Ост, – повторил адмирал Котлов. – Он сотрудничал с КГБ, служил в полку «Бранденбург», работал с ЦРУ и канадскими спецслужбами, был лучшим полевым командиром Армии Крайовой. Он обманул всех и остался один. Один на один со своей местью. Сложный был человек.

Толпа у кинотеатра постепенно рассасывалась. Люди расходились по домам, многие отправились гулять по улицам вечернего города. Суббота, время законного отдыха, в городе царят белые ночи, на улицах светло, жара спала, с залива тянет прохладой. Семья адмирала Котлова чинно шествует к припаркованным у тротуара двум автомобилям. Виктор Николаевич уже знает, что, вернувшись домой, он достанет из серванта бутылку «Плимутской» и накатит пару рюмок беленькой, помянет тех, кто погиб в проклятом генерал-губернаторстве пятнадцать лет назад. А в понедельник пойдет в магазин покупать видеомагнитофон и обязательно возьмет кассету с фильмом «Профессионал».