Константин Мзареулов: Испытатель истории. Войны и миры «попаданцев»

Перешептываясь с журналистом, старший лейтенант не выпускал из поля зрения предполагаемых коллег. Один из них внезапно встал, подошел к газетному киоску, долго переговаривался с продавщицей, после чего вернулся на скамейку с пачкой периодики. Тут на аллее снова появился Стрельченко, козырнул тем двум парням в плащах, словно старым знакомым, а затем, увидав Лаптева, вопросительно посмотрел в его сторону. Разыскник проявил известную деликатность: если видишь офицера своего или смежного ведомства с незнакомцем, то не стоит бросаться с рукопожатиями — можно ненароком испортить важную встречу.

Вадим помахал рукой, и Ромка охотно приблизился. Журналист, конечно, стал выяснять, не сообщит ли сотрудник угро чего-нибудь интересного для городской прессы. Покривившись, Стрельченко незаметным кивком показал на скамейку, где сидели парни в плащах, и поведал:

— Выезжали сегодня в лесопарк. Еще до рассвета.

— Я слышал — поножовщина и три трупа! — У Шенберга загорелись глаза. — Убийц нашли?

— Труп только один, — разочаровал его милиционер. — Позвони-ка мне часиков после шести-семи. Может, смогу чего-нибудь рассказать. По предварительным данным, наркоторговцы сцепились.

— Ух ты! — обрадовался Шенберг. — Это ж бомба.

— Хрен с ними, — отмахнулся Стрельченко. — Мы уже закончили осмотр места, жмурика и подранков увезли, экспертиза последние кадры щелкает, даже толпа ротозеев рассосалась… Остались только эти трое. Подходят ко мне и спрашивают: «Вы из угрозыска?» Я отпираться не стал, тогда их старший говорит: дескать, подскажи, братишка, как в областное управление внутренних дел проехать. Ну, в общем, не сразу понял, чего им надо. Оказывается, есть у них архиважные сведения про вражеских шпионов, о которых можно рассказать только главному городскому чекисту. Я говорю: «Может, вам не в УВД, а прямо в госбезопасность?» Они словно обрадовались, заулыбались. Кивают и соглашаются: дескать, госбезопасность — то самое, что им нужно. Посадил на трамвай, привез, а по дороге они стали выпытывать: не встречал ли я вчера в этой части леса немцев, одетых не по-современному. Я чуть не покатился — уж они бы помалкивали насчет современной одежды.

Стрельченко засмеялся. Они поболтали про футбол, но перспективы завтрашнего матча обсудить не удалось — в кармане милиционера зазвонил мобильник. Ромка внимательно выслушал кого-то и поспешно удалился. Вадим сказал, что ему тоже пора.

— Интересная история, — задумчиво произнес Шенберг. — Именно вчера мы встретили в лесопарке двоих типов, одетых еще смешнее, чем эта парочка. И — ты знаешь! — они говорили с таким сильным немецким акцентом, что я невольно стал отвечать им на языке предков…

Мобильник Вадима исполнил «Снег да снег кругом», сигнализируя, что звонит начальство. С минуту Миша Шенберг наблюдал, как меняется выражение лица его бывшего одноклассника. Сначала Вадим слушал с деловым видом, потом сильно удивился и оглянулся на скамейку, где сидели два селянина в плащ-палатках. Наконец старший лейтенант сказал:

— Алексей Ильич, у меня свидетель, который видел двух немцев… Да, похоже, тех самых… Обязательно… Через две минуты.

Спрятав телефон в карман, он жестом позвал журналиста следовать в кильватере и направился к носителям плащ-палаток. Сообразив, что с ними собираются поговорить, парни дружно встали. Тот, что побольше размерами, шагнул навстречу, расстегивая плащ, и стало видно, что под плащом у него свитер грубой вязки, а на шее висит фотоаппарат допотопной конструкции. Второй парень, напротив, сделал шаг назад и в сторону, поглубже засунув обе руки в карманы.

— Где такой аппарат откопали? — восхищенно поинтересовался Шенберг. — Настоящая «лейка» в отличном состоянии.

— Инструмент заботы требует, — почти не разжимая губ, хрипло процедил большой парень. — Давайте-ка, братишки, я вас щелкну. Забесплатно.

— Забесплатно и я могу щелкнуть, — вроде бы пошутил второй, но лицо его при этом оставалось угрюмо-настороженным, без малейших признаков улыбки. — Если понадобится.

Покосившись на него, Вадим произнес вежливо и даже приветливо:

— Начальник управления просил найти товарища Петровича и товарища Маузера. Леонид Федорович ждет вас.

— Петрович — это я. — Большой парень улыбнулся. — А он, стало быть, Маузер.

— Василий, — представился товарищ Маузер, щегольнув совершенно непонятным выговором. — Веди к майору, братишка.

Шенберг попрощался, но Вадим строго сказал, что журналиста тоже вызывают к полковнику.