Уолтер Миллер: Темное благословение

Священник пожал плечами и удалился.

А дождь все лил и лил, даже когда день сменился вечером. Естественно, монастырским докерам не удалось закончить ремонтные работы. Но, может быть, завтра… Вероятно, завтра.

С наступлением ночи он долго сидел за столом, созерцая желтый язычок свечи – до тех пор, пока дремота не заполнила голову. Пол снял нагар и пошел к кровати.

Сны наступали на него, мучили и били темными руками, пока он не лег под одеяло и не отдался их воле. Маленькие ладони, мягкие, прохладные и нежные – они касались его лба и щек, а голос шептал ему ласковые и добрые слова.

Он вдруг проснулся в полной тишине. Лицо по-прежнему хранило прикосновение рук из сна. Но что его разбудило? Звуки в коридоре, скрип двери? Темнота была непроницаемой. Дождь прекратился… Может быть, его встревожило отсутствие монотонного шума? Он чувствовал странную напряженность и теперь лежал, прислушиваясь к затхлому безмолвию сырых коридоров. Слабый шорох… и…

Дыхание! Звук тихого дыхания! Здесь – в комнате, рядом с ним!

Он издал хриплый крик, который разрушил сверхъестественную тишину. В ответ тут же раздался тонкий визг – всего в нескольких шагах от кровати. Он наощупь метнулся вперед, но наткнулся на голую стену. Прорычав проклятие, Пол попытался отыскать сначала спички, потом дробовик. Наконец он нашел ружье, прицелился в темноту комнаты и спустил курок. Выстрел оглушил его. Окно разбилось вдребезги, и хлопья штукатурки посыпались на пол.

Краткая вспышка осветила пустую комнату. Он стоял как завороженный. Неужели это все ему почудилось? Но нет, испуганный визг был более чем реальным.

Сквозняк освежил лицо. Дверь была открыта. Неужели он снова забыл запереть ее на замок? С нижних этажей доносились голоса. Выстрел поднял на ноги весь монастырь. Но были и более близкие звуки – рыдания в коридоре, беспорядочное поскрипывание и какой-то стук.

Он наконец нашел спички и метнулся к двери. Слабый огонек почти ничего не освещал. Он услышал, как где-то лязгнула ручка двери – его гостья бежала на наружную лестницу. Пол подумал о погоне и мести. Но вместо этого он помчался к раковине умывальника и начал натираться жестким коричневым мылом. Он был напуган до тошноты. Неужели к нему прикоснулись?

Голоса наполнили коридор. Зарево свечей достигло дверного проема. Пол повернулся и увидел монахов, беспокойно заглядывавших в комнату. Отец Мендельхаус плечом проложил дорогу сквозь толпу, взглянул на окно и стену, затем на Пола.

– Что…

– Вы обещали безопасность!– хрипло прошептал тот в ответ.– Хорошо, пусть я мародер! Пусть я бродяга и негодяй! Но кто тогда эта женщина? Господи! Ко мне прикасались…

Священник повернулся и сказал какому-то монаху:

– Выйди на лестницу и позови мать-настоятельницу. Попроси ее, пусть немедленно проверит кельи сестер. Если какая-нибудь из монахинь окажется вне своей комнаты…

Пронзительный голос донесся из нижнего коридора.

– Отче! Отче! Девушка с раненой лодыжкой! Ее нет в постели! Она ушла!

– Виллия!– вскричал Пол.

Маленькая монахиня со свечей быстро взбежала наверх и, открыв рот, пыталась восстановить дыхание.

– Она ушла, отец. Я была на ночной службе. Потом услышала выстрел и пошла посмотреть, не проснулась ли она. Но ее там не было!

Священник недоверчиво проворчал:

– Как она могла выйти? У нее же гипс на ноге!

– На костылях, отец. Мы сказали ей, что скоро можно будет вставать – даст Бог, через несколько дней. А она все плакала и продолжала говорить, будто мы собираемся ампутировать ей ногу. Чтобы дитя поверила в скорое выздоровление, я принесла ей костыли. Это моя вина, отец. Я могла бы…

– Неважно! Обыщите здание и найдите ее.

Пол вытер мокрую грудь и гневно повернулся к священнику.

– Как мне себя обезопасить?

Мендельхаус вышел в коридор, где уже собралась толпа.

– Кто-нибудь, позовите сюда доктора Сиверса.

– Я здесь, проповедник,– проворчал ученый.

Монахи раздвинули ряды, освобождая дорогу для его короткого круглого тела. Он явно забавлялся, рассматривая Пола.

– Итак, ты решил наконец обосноваться здесь, паренек?

Пол закричал от унижения.

– У вас есть какое-нибудь средство…

– А как же! Не трясись, мой мальчик. Азотная кислота быстро выведет одно-два пятна. Где к тебе прикасались?

– Не знаю! Я спал!

Ухмылка Сиверса стала шире.

– Да-а! Но ты же не собираешься плескаться в кислоте. Хотя можно попробовать кое-что другое. Однако мало шансов, что это сработает на прямое прикосновение.