Алексей Федосов - Записки грибника

— Степа, а чего стоим?

— Так место хорошее, здесь и заночуем? Трава есть, вон ручей с водой.

Место и вправду было пригожее, с одной стороны холм, заросший высокими соснами, с другой маленький луг с разнотравьем, но…

Не май месяц на дворе, я, конечно, могу поспать в походе у костра, в палатке. А у этих двоих ничего похожего, не было.

— Степа, а мы не околеем за ночь? Я сегодня чуть ласты на сеновале не склеил. — Повернулся к собеседнику, посмотрел на его вытянутое лицо и мысленно чертыхнулся,

'Язык мой, враг мой'

— Замерз, я. Очень. Надо было, до какой ни будь деревни доехать. И в тепле переночевали бы.

— Федя, у тебя денег много?

— Ну, так… есть немного.

— Вот про это я и говорю, на еду нам хватит, с ночлегом, извини, Макар последние Евсею отдал, да за кобылу пришлось заплатить, так что…

— Понятно. Скажи мне, сколько мы так будем добираться до Москвы?

— За седмицу дойдем. — Он подкинул вверх топор, ловко перехватил его и пошел за дровами. А я как стоял, так и сел на задницу.

' Пипец, приплыл. Б… Твою Мать…'

Кроме мата никаких слов больше в голову не приходило. Это же надо было так влипнуть, Неделю ползти там, где добирался всего полтора часа…

И тут на меня накатило. Сердце пропустило удар, потом второй, голова закружилась, я откинулся на колесо и прикрыл глаза, в ушах раздался противный комариный писк, переходящий в нарастающий рев боинга, тело стало ватным, в темноте закрутились разноцветные пятна, и вдруг все кончилось разом. Меня затрясло, меня не просто трясло, а колбасило со страшной силой и при этом кричало, — Федор, проснись, кулеш готов.

Мелькнула и растаяла в туманной дали, мысль, — 'Ангел, зачем-то еду предлагает, а говорят что в раю коммунизм и все общая халява' Потом послышался голос второго ангела.

— Макар, отстань от него, видишь, человек утомился, пусть поспит, он в первую стражу станет. Ты во вторую, а мне под утро достанется.

Решил последовать их совету и уснул. Разбудили меня, когда на небе, к счастью безоблачному, загорелись звезды.

— Вставай, на стражу пора. — Я открыл глаза, и сразу их зарыл, испугавшись, надо мной склонилась лохматая морда, приветливо скалясь щербатым ртом. В вытянутой руке она держала здоровенный кинжал, блеснувший серебристым цветом. — Держи, я спать пошел.

Макар, а это оказался он, залез в телегу, повозился немного, устраиваясь, и почти сразу заснул.

Усевшись у маленького костерка, горевшего в не глубокой ямке, на обрубок бревна, я подперев щеки стал смотреть на огонь. В памяти всплыли строки из читанных не раз рассказов о том что ночью не надо глядеть на него а сидеть к нему спиной, но сил оторваться от завораживающего танца язычков пламени, не было. Усилием воли стряхнул охватившее меня оцепенение и помог в этом, заурчавший живот. В красных отблесках увидел котелок, накрытый куском коры, заглянул в него и нашел там свою порцайку, кулеша.

Оказалось, это вареный клейстер, из муки, правда из жареной, соли и кусочков сала. Достал из кармана спичечный коробок со смесью соли и перца, присыпал варево, вкус лучше не стал.

'Чувствую, у меня здесь проблемы с питанием будут. Может ну её на х… эту Москву, остаться здесь в деревне? Вернутся обратно, проложить линию электропередачи… Запастись картошкой, которая к стати должна быть в Москве у немцев, на этом самом кукуе. А самое главное притащить свою самую любимую игрушку, ноутбук.

— Мечтай, мечтай, неудачник и лентяй. Ты чем собрался здесь землю пахать? Мотоблок где возьмешь? А бензин к нему, запчасти. Не дружок, мой не бритый, достанется тебе сельский трактор с полным приводом на все четыре ноги, овсяный карбюратор, кнутовое зажигание с двумя передачами. Можно было подумать ты на даче что — то сажал, как приедешь, комп включил и всё. Только и хватает твоих творческих способностей кофе себе заварить…

— Ой, ну вот только не надо с больной головы на здоровую всё перекладывать

— Давай не будем. — Покладисто согласилась моя совесть, — только ты хоть раз к правде повернись истинным лицом, а не жопой. Ты за свою жизнь…

— Э, Рыба моя, заканчивай давить на кнопки, лучше подскажи, что вечером было?

— Сама охренела. Не знаю точно, наверно у тебя был приступ.

— Вот спасибо за подробное объяснение, а то я уж сам не догадался.

Перед глазами мелькнула женская фигура, присевшая в реверансе, — Всегда, пожалуйста, только попроси.

— Может хватит ерничать? Мне кажется что общение с нашей супругой не пошло тебе на пользу.