Array Array - Последнее предупреждение

Глаза в глаза.

Слезою по щеке:

- Мне страшно, - шепотом, можно было и молчать, но хотелось так же как и звездам, - мне очень страшно. Я вдруг подумала... а что если бы на «Девастаторе» не было бы тебя? Что, если на «Тантиве» была не я? Что? Мы снова разминулись бы? Каждый день проходили мимо друг друга, глядя в пол. Были бы врагами?

- Мы были бы врагами, - подтвердил Вейдер.

- И потеряли бы, всё потеряли бы. И в первую очередь самих себя.

Собеседник молчал. Зачем говорить? Все понятно без слов.

Но ей требовались слова, нужно было говорить, выплеснуть из себя то, что копилось очень давно. С тех пор, как она перестала петь и видеть цветные сны. Копилось, отрицалось и ложилось грузом на душу. Странно: раньше она и не понимала, какая это тяжесть. Воистину, все познается в сравнении.

- Маленькая случайность: один поворот и лавиной - всё остальное. Каково это ощущать себя песчинкой в огромном потоке? Страшно. Очень страшно. Случайность...

- Я не верю в случайности.

Отринуть прочь все страхи. И с надеждой спросить:

- Ты можешь управлять ими?

Не вынести сияющей зелени. Языков пламени, скачущих маленьких огоньков. Надежды и веры. Отвести взгляд: отвык смотреть так долго, так пристально. Да и необходимости не было. Давно: так давно. Затем взглянуть снова, чтобы ответить.

- Жить в предсказуемом мире - неинтересно.

Неловкость. На один миг. Поэтому - нелепый вопрос, сбиваясь вновь на «вы»:

- Вам не вредно так долго, без шлема?..

- Мне - нет. А вот вам...

- Неужели повредит?

- Не повредит. Но зачем лишний раз травиться химией, даже если она для кого-то является лекарством? Вы здоровы.

- Что безвредно для вас - безвредно и для меня! - с вызовом произнесла Мон. Но в голосе сквозила обида. А глаза потемнели.

Он смотрел в них и видел тоненькую девочку с длинными волосами, настолько рыжими, что казалось, будто их охватил огонь.

Тебе не прогнать меня.

И даже прошлое не способно отнять.

Отнять то, что пришло сейчас.

Тоненькая девочка со смешной огненной копной волос. Ей на самом деле всегда было за тридцать. Много за тридцать. И вот, наконец, физический возраст догнал внутренний, и пришла гармония. Нет никакого разлада. Нет нескладных движений.

И я стала многое понимать.

И я рада, что это пришло сейчас. Потому как тоненькая девочка с огненной копной волос и без жизненного опыта тогда проиграла бы одному сенатору с Набу.

Тень соскользнула по паркету: по креслу: задела головой стену. Изломанная тень: отчего он раньше не замечал, как искажает любую тень угол между полом и стеной? Помимо искажения, удивительным было ее наличие. Разве может бесплотный дух, пришедший к нему из мира Великой Силы, не пропускать свет?

Бейл медленно перевел взгляд с копии на оригинал:

- Здравствуй, - просто сказал он.

Гостья улыбалась.

- Разве я могу здравствовать?

Резонный вопрос.

- Я не подумал.

- Ты впервые со мной заговорил.

«Я виноват не только перед ней живой, но и мертвой».

- Каждый раз я хотел просить прощения, и одновременно понимал, что - нельзя. Я совершил столько всего, что просьба о прощении выглядит как издевательство. Как злая шутка. И я не мог. Молчал.

- А сейчас?

- Сейчас... я не знаю, я просто, наверное, захотел услышать твой голос. Я вдруг подумал, что если ты отбрасываешь тень, то можешь быть живой. Может, ты до сих пор живешь в своей комнате, и если я туда зайду, то увижу...

- Оби-Вана! - рассмеялась Падме, повернулась, провела рукой по стене. - И, правда, тень.

- Как?

- Ты спрашиваешь у меня?

- А кого? Ведь ты пришла после смерти. Я первый раз вижу такое. И ты можешь все рассказать. Как там.

- Разве ты никогда ничего не слышал о призраках?

- Слышал, конечно, но это какие-то древние суеверия, легенды. Реально же ни наука, никто не в курсе, что такое может быть.

- Ну почему же никто? А психиатры?

- Ты слишком реальна.

- Я - твоё воображение. Усиленная проекция твоих мыслей. Увеличенная Великой Силой, которая здесь, в горах, сильна как нигде. Хороший каламбур, не находишь? Можно сказать, что у тебя сейчас состояние медиума, который подключился к источнику.