Array Array - Последнее предупреждение

- Какая разница: я подключился, или ты пришла, - если результат один?

- Разница есть. Ведь, если ты творишь меня, тогда ты не можешь выцедить более того, что есть в тебе, что ты поймешь. Ты просто все остальное пропустишь и не запомнишь. Таким образом, тебе - нового не узнать.

- Но почему тень?

- Еще одно доказательство - что это твоих рук дело. Ты хочешь меня оживить - и у призрака появилась тень.

- Значит, тебя нет.

- Конечно, нет. Уже давно.

- И прощения я не добьюсь.

- Значит, тень и голос ты вообразить можешь, а прощение - нет?

- Ты хочешь сказать...

- Да, ты все понял сам.

- Простить.

- Да, Бейл, простить самого себя можешь только ты сам. И никто другой. Ты должен отпустить меня. И себя.

- Ты перестанешь приходить.

- А ты станешь жить настоящим, а не прошлым.

- Но я не хочу.

- Уже хочешь, иначе бы не было этого разговора.

- Я ничего не понимаю.

- Понимаешь, просто тебе это пока еще не нравится. Привычки бывают очень сильны...

- Постой.

- Не ошибись так же с Мон.

- Причем здесь Мон?

- Она была все время рядом, а ты не замечал, жил прошлым. Пока не потерял. Отпусти ее. Просто отпусти.

- Подожди!!!

Поворот в полкорпуса, наклон головы... это не может быть сном, иллюзией, это так похоже на правду.

- Что еще?

- Ты еще придешь? - задыхаясь, с надеждой и отчаянием.

- А ты хочешь?

- Очень хочу!

- Значит - приду. Хотя для тебя было бы лучше... иное...

Шелест платья и крик ночной птицы, тихий звон растаявшего в бокале льда.

Сон? Реальность?

В кают-компании повисла тишина. Так, что снова и снова эхом возвращались слова Императора, заставившие Люка и Лею переглянуться, а Хана Соло - остолбенеть.

... в отличие от Люка и его сестры...

Линнард украдкой оглядел застывшую группу. Поверили сразу. И многое поняли. Как тут не понять, если близнецы похожи, несмотря на явные отличия во внешности. Похожие друг на друга настолько, что пораженный кореллианец, даже если и хотел возразить, то, взглянув на них - передумал. Глаза, волосы - разные. Но черты лица: линия скул, широкий лоб - идентичны. Так же как и выражения лиц. Сходство подчеркивал загар, одинаковой интенсивности: у Люка - татуинский, двусолнечный; у Леи - альдераанский, высокогорный. Ну и форма, конечно: одинаково одетые, одинаково юные, одинаково удивленные.

Хан смотрел на них и никак не мог сконцентрироваться. Логика, предательски замолчав, впервые отказала контрабандисту. Зато близнецы были заняты: сотня мыслей за секунду. Так много, так мимолетно, что целиком их не мог уловить даже Палпатин.

«Лея - сестра, я всегда это знал, я всегда ощущал, что не один, что где-то в Галактике есть какая-то часть меня. Оттого мне было спокойно переносить сиротство. Сид прав: ревность и соперничество с Ханом - нелепы. Что же, это первая новость, которую можно принять с облегчением. Мы не будем врагами».

«Люк - брат? Значит, нас разделили. То ощущение беспомощности - вот оно откуда. Меня лишили семьи. Лишили родного человека, единственного, понимающего меня целиком».

«Интересно, а отец знает о Лее?»

«Но если Люк - мой брат, то мой отец - Вейдер? Мой отец - Темный Лорд ситхов. Дарт Вейдер. Почему же я ничего не почувствовала ни около Звезды Смерти, ни раньше, на Корусканте? Почему у меня не возникло никакого озарения, когда я читала материалы по прошлому? Меня интересовала мать, а не отец. Почему? Тайну Энекина Скайуокера обнаружил Хан, а не я. Может, потому, что считала отцом другого человека. И любила его, вместо отца?»

«Как он это воспримет? А Лея? Оттолкнет меня и его или - наоборот?»

«Я нашла брата, я хотела его найти. Но готова ли я найти отца?»

«Я был один, долго время один, я искал семью, я хотел ее обрести. А теперь - у меня все есть. Опекуны на Татуине, которые тоже по-своему меня любят. Сестра и брат - я воспринимал Хана с первой секунду знакомства как старшего брата. И отец. У меня есть всё. И теперь я спокойно могу уйти от них».

«Я нашла брата, чтобы вновь его потерять?»

«Что же, Вселенная не рухнула. Но я себе неизвестен. Я не знаю, что буду делать через пять минут. Как реагировать. Всё, что я себе представлял, вся привычная картина мироздания - пошла рябью. И сейчас я чувствую себя маленькой песчинкой, случайно подхваченной ветром. Кто я? Весь двадцатилетний опыт - на свалку. Не знать больше ничего, ни в чем не быть уверенным. И все начинать сначала. Только на этот раз - не позволять никому выбирать за меня. Даже отцу».

«Что мне делать дальше? Я раньше не особо задумывалась над будущим, отдаленным будущим. Я шла по воле событий, не загадывая наперёд. Я привыкла быть всеобщей любимицей. Я привыкла к упроченному жизненному распорядку. И, наверное, я его больше любила, чем приключения, в которые кинулась сломя голову со скуки. Или из-за каприза. И что теперь? Куда все это меня завело? «За все надо платить», - любимая поговорка альдераанца. И это - плата? Нет стабильности, нет будущего, нет уверенности. Я - растерянная маленькая девочка. У меня даже в детстве не было такого ощущения растерянности и беспомощности».