Александр Быков - Стылый ветер

— Ну тогда... Быть может, вы позволите мне предложить вам мой скромный приют... Только не подумайте дурного! Просто, видя столь трудное положение, в котором вы оказались, я не могу безучастно...

«Ну, вот он и попался. А ты молодец. Почти все сама, без подсказки. Этот франт снимает самый приличный в городке дом, так что мы не прогадали».

Двадцать третьего октября, после обеда, они отправились на прогулку. Родриго купил ей приличествующую положению баронессы одежду, добыл где-то скакуна, столь же благородно выглядевшего, как и его араб, но более спокойного. Лошади, которая чуть не сбросила тогда Ольгу среди площади, он, понятно, не доверял. Вообще, Ольга на протяжении уже целых суток была окружена комфортом и заботой со стороны многочисленных слуг дона Родриго. Впрочем, за все эти теплые ванны, пуховые перины и обеды на золоте и серебре ей пришлось расплачиваться, терпя общество молодого испанского полковника.

Последним изыском дона было декламирование ей стихов. Во время конной прогулки, которую они совершали по городу, Родриго купил в книжной лавке томик любовной лирики. Время от времени он открывал книжку и начинал там что-то усердно выискивать. Вот и сейчас:

— Послушайте, Мария:

«О боже! Этот испанский акцент и совершенно несуразный, с подвываниями, способ декламации... По легенде, баронесса Мария фон Маутендорф с трудом понимает итальянские слова. Он и сам в итальянском не ас. Довольно глупо с его стороны читать мне это. Пожалуй, было бы лучше, если бы я действительно не понимала ни слова...»

Он запнулся и зашевелил беззвучно губами, водя пальцем по листу.

«Ну вот. Он и читает-то с трудом... За что так страдает Петрарка? Он разве для того писал эти стихи, чтобы всякие солдафоны...»

Родриго тем временем, разобравшись в запятых, победно махнул рукой, словно сразил противника шпагой.

«О, как бы перекосило Ахмета, если бы он узрел сейчас меня в таком обществе!»

— Так вы взялись это читать из-за имени?

— О да, донна Мария. Мне кажется, поэт посвятил это именно вам.

— Боюсь, вы не правы, — улыбнулась Ольга. — У него наверняка была подружка Мария. Каждая пятая в этой стране носит такое имя.

— Но применительно к вам, сударыня, Мария звучит как-то особенно...

— Да уж, — вздохнула Ольга.

«Да уж. Он тебя, дорогуша, кажется, уел, сам того не заметив. Кстати, надо напомнить ему про Венецию. У меня нет времени торчать тут, в захолустье…»

— А вы, баронесса, когда-нибудь видели море?

— Увы, ни разу, — Ольга грустно вздохнула. Почти непритворно.

— Так в чем же дело?.. Сидеть здесь, в этом богом забытом местечке, нет никакого смысла, — просиял дон Родриго. — Поедем к морю. В Венецию! Там настоящая жизнь. — Он мечтательно закатил глаза. — Познакомлю вас с друзьями. У меня много влиятельных знакомых...

— А как же ваша служба, Родриго? Ведь вы же рассказывали мне, как трудно продвигается формирование полка. Разве можно все бросить и...

— Пустое! — махнул он рукой. — Берталуччо прекрасно справится и без меня... В крайнем случае, задержимся тут еще на неделю. У меня, в конце концов, есть некоторая свобода в действиях. Да и в Венеции надо кое-что прикупить для снабжения полка. Сегодня же все и устрою! — Он решительно тряхнул головой. — Если все выйдет по-моему, а все выйдет именно так, то завтра же... Нет, сегодня уже мы поедем.

Ольга, очаровательно улыбаясь, кивала в ответ, слушая Родриго, и поглядывала по сторонам. Улицы итальянского города, пусть и небольшого, были для нее внове. Язык, манера поведения, жесты, одежда — все здесь было иное, чем в Граце. Даже склока возницы и перегородившего ему дорогу своей тележкой торговца овощами казалась похожей на спектакль «из жизни итальянцев».

Она вдруг заметила в толпе знакомое лицо и обмерла.

«Тэрцо!»

Он смотрел на нее не отрывая глаз. С другой стороны улицы. Албанец давно уже стоял там, надвинув на глаза шляпу от солнца и завернувшись в какой-то выцветший плащ.