Владимир Поселягин - Путь истребителя

После моего рассказа в палате повисла десятиминутная тишина. Я никогда не врал родным, поэтому мне верили. Тем более весь мой рассказ подтверждала

амуниция, форма и оружие. Было несколько забавно наблюдать за одинаковым сосредоточенным выражением лиц. Все-таки батя и дядя очень похожи. Близнецы все-

таки. У них даже стрижка была одинаковая. В круг посвященных вступили еще дядя Жора Раневский, дед, тот самый Алексей Суворов, с прототипом которого я

встретился на ТОЙ войне. Потом, брат матери, дядя Олег, контрразведчик, подполковник. Ну и напоследок, две недели назад в круг посвященных влез и Степан, а

так как единственным моим условием было то, что я возвращаюсь обратно, то он поддержал меня обеими руками, решив отправиться со мной. После нескольких

крепких затрещин от отца, дядя Жора резко отрицательно отнесся к этой идее, желание Степана только укрепилось.

По словам дяди Жени, водолазы обследовали место моего 'утопления' очень тщательно и никуда не проваливались, так что он мол сомневается что у меня что

-то получится. Дядя был у меня пессимист.

- Я же провалился туда, и вернулся. Раз один раз получилось, то и в следующий раз получится, - в отличие от него я пошел в отца.

К моему удивлению, несмотря на то, что многие не верили, что все получится, со мной решили отправиться еще четверо. Это отец, дядя Женя, дядя Олег и

Степка. Причем готовились они очень серьезно. Мою форму тщательно изучили, но идти решили в обычном камуфляже, у осназа в последнее время появился такой, так

что готовились со всей тщательностью. Я по мере сил помогал им, рассказывая про тот мир. В общем, готовились серьезно, форма, оружие, опять таки реплики

моего автомата и немецких МП со складов глубокого хранения. Оказалось, там еще есть подобные экземпляры, еще инфа на носителях и водолазное оборудование.

То, что мне так легко поверили ничего удивительного не было, сами все видели, да и я никогда не пятнал себя враньем. Отца только немного ошарашило, что

он стал дедом и отцом трижды Героя Советского Союза, но, в принципе, информацию они все приняли довольно сдержанно. Военные, что скажешь. Удивило другое, они

решили идти вместе со мной, причем в категоричной форме.

В общем, по форме получалось, три подполковника, два летчика, один госбезопасности. Один майор-десантник с общевойсковыми эмблемами, и младший

лейтенант-летчик. Степка все-таки продавил свое решение. Батя клятвенно заверил дядю Жору, что он присмотрит за его обалдуем. Стёпка, как и я до попадания

был первоклассным пилотажником, однако в бою это не то, что на тренировках. Несмотря на мои рассказы, которые он слушал с блестящими от возбуждения глазами,

своего решения Степка не изменил. Информацию о тяжести войны он пропустил между ушей. Честно говоря, я и сам хотел его взять, думаю война его изменит. Мне не

нравилось его поведение в последнее время. Да, я на два года выбыл из современной жизни, но разница со Степкой двухлетней давности и прежним, существенная.

Похоже, он пошел вразнос - это понимал и дядя Жора, поэтому его возражения не были особенно упертыми, понимал, что дальнейшее существование в этой

разлагающей среде 'золотой молодежи' может превратить его сына в подонка или еще чего хуже.

Меня особо не просвещали какую инфу собирали, оградив от волнений и проблем. После того как я рассказал что правительство СССР обо мне знает и откуда

я, то похвалили, пожурив что рассказал о себе поздно. Так что оставалось только гадать, что именно собирали на носителях. Особенно старался дядя Олег, у него

были выходы на архивы и он собирал что-то по своей тематике. Наверняка списки агентов противника готовил.

- Ты где так наклюкался? - поинтересовался я, и стал делать приседания с шумом вдыхая и выдыхая.

- С девочкой познакомился, вот в ночном клубе и поддали.

- Понятно. Я решил прогуляться по Москве, компанию не составишь?

- Лады. На машине или пешком?

- И так и так. Хочу посмотреть на дом, где квартиру получил, сохранился он или нет. Да и по другим местам проехаться. Интересно же. Потом к маме, она

ждет... Там еще деда будет, - я невольно потер спину, по которой прошлась трость деда за мой наградной пистолет, вернее дарственную на нем. Дед 'встречался'

с 'власовцами' и очень сильно их недолюбливал. Стрелял он в них, вернее штурмовал на 'иле', привлекали его часть к подобным операциям.

Сходив в палату, там меня медсестра аккуратно протерла влажными салфетками, переодевшись в фирменную спортивную одежду, только один рукав оставил