Алексей Борисов: Смоленское направление. Книга 2

Почему на Руси так долго не строили больших кораблей? Ведь если прикинуть, чем больше водоизмещение – тем больше груза можно принять. И там, где шесть новгородских ладей везли полторы сотни тонн груза, венецианцы управлялись двумя галерами. Размер Русского флота упирался в логистику речного сообщения. Большой корабль было невозможно эффективно использовать из-за порогов, кои приходилось преодолевать, дабы пересечь огромную сухопутную державу. В Новгороде строили и трёхмачтовые морские суда, которые превосходили по грузоподъёмности кораблики балтийских стран, но рабочими лошадками надолго оставались набойные ладьи, наподобие той, что служила Пахому Ильичу.

Вопрос о втором судне стал тогда, когда до нашего похода в устье Ижоры оставалась две недели. За то короткое время, которое мы провели в Новгороде, Пахом успел обзавестись ватажкой из шестидесяти добровольцев, готовых идти куда скажут и делать всё, что прикажут. Главное, что бы был конечный результат, и желательно сопровождающийся звоном серебра в объёмистых кошелях ушкуйников. Командовал этим отрядом Андрей Бренко, по прозвищу Чело. Бывший католический рыцарь, три года назад перебравшийся на Русь, принял Православие, занимался какими-то непонятными делами в Новгороде и, оставшись без единой куны, предложил свои услуги Пахому Ильичу.

– Людвиг Люнебургский. – Представил мне рыцаря Пахом.

– Так как тебя величать, Людвиг или Андрей? – Переспросил у высоченного немца, одетого в полушубок на голое тело.

– Можно и так и этак, но лучше Андрей. – Великан стоял ко мне немного боком, пряча прореху на штанине.

– Следуй за мной, Андрей. Будем тебе амуницию подбирать. Кстати, а почему Чело прозвали, вроде по-италийски это небо означает? – Уже на ходу спросил у наёмника.

– Выше уже некуда. – Отшутился рыцарь.

Андрей был выше меня на пол головы, где-то под два метра, не меньше. Немудрено, что готового платья на такой рост было не найти. Пришлось воспользоваться помощью Нюры, которая за два часа подогнала по размеру мою запасную рабочую одежду, удлинив рукава и штанину.

– Меч, нож, ремень, кольчуга и каска. Поддоспешник выберешь сам. – Протянул мешок с обмундированием Андрею.

Рыцарь схватил добро, посмотрев на меня странным взглядом, ещё не веря в происходящие. Вытянул из мешка стальную рубаху, встряхнул, примерил по длине и аккуратно отложил в сторону, после чего достал из ножен меч. Выражение его лица можно было сопоставить с взглядом ребёнка, которому только что купили железную дорогу.

– Сколько я буду должен за всё это? – Бренко показал свободной рукой на амуницию.

– Вычтем из твоей доли добычи сорок гривен. – Улыбаясь, ответил Андрею.

Рыцарь щёлкнул ногтём по стали клинка, наслаждаясь звоном, и протянул его мне обратно.

– Я не уверен, что у меня скоро появится так много серебра.

– Думаю, что серебро ещё и останется. – Обнадёжил наёмника. Пусть воображает себе объём предполагаемой добычи, а ещё лучше, если б он поделился своими соображениями с другими джентльменами удачи.

Ваня и Ефрем, приказчики Пахома Ильича, вели записи, кто и сколько получил товара из новобранцев, в счёт будущей добычи. Создавалось впечатление, что медведя, шкуру которого уже успели поделить, давно убили. Оставалось только пойти и забрать её. В узких кругах новгородских бояр поплыл слух, что невероятно удачливый Пахом Ильич, которому серебра девать некуда, что украшает им свой дом, собрал и экипировал по высшему разряду дружину, готовясь в очередной раз удвоить, а то и утроить свой капитал. Переживать было за что. Торговый маршрут к Каспию стал не безопасен. Многие остались без планируемой прибыли, обдумывая, что бы предпринять.

Ситуацию прояснила старшая дочка медового олигарха Сбыслава Якуновича, будучи на выданье, шившая свадебный наряд у Нюры. Вернувшись с очередной примерки, девушка отослала няньку на кухню и поведала отцу про стоимость почти завершённого платья. Получив отказ в указанной сумме, разревелась и в слезах выпалила:

– Нюрка Пахомовна вся в золоте ходит, перстни на пальцах, бусы красного гранату, а батька её за казной свейской идёт … ааа! Сбыслав уловил сквозь рёв дочери слово казна и навострил уши.

– А ну, замолкни! Когда идёт не сказала?

– Она завтра к Александре Брячеславовне в Городец едет, мерки снимать, да торт жрать. – Хныкала Анисья.