Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер

Он смотрел зачарованно, не понимая и половины, но завороженный уверенностью моего голоса, напором и страстностью короля-реформатора.

— Но они предпочли незаконный захват власти, — закончил я. — Днем они как люди, за исключением пары часов, когда бегут через весь город, устрашая своим видом, а ночью — это звери. Не так, как мы, мы хоть и звери, но люди, а они целиком звери. Вам надлежит истребить их всех до единого. И тогда вас увенчают, как спасителей.

Лорды обрадованно зашумели, оказаться в роли спасителей всем нам нравится, мы мужчины и потому рождены быть спасителями и спасателями. А за это милостиво засеем спасенное пространство своим потомством, ибо его в первую очередь должны давать герои и подвижники.

— Оборотни чудовищно живучи, — предупредил я, — и сильнее любого воина. Потому действуйте в боевом строю. Никаких одиночных схваток…

Принц Сандорин воскликнул оскорбленно:

— Ваше Величество!

— Мне нужны живые герои, — отрезал я, — а не погибшие. И неважно, красиво погибшие или не совсем, но это все равно погибшие, и для казны убыток. Если вас там убьют, знайте, вы меня подвели!

— А если кто-то все же уцелеет? — спросил герцог Мидль. — Из оборотней, понятно.

— Местные маги выявят, — ответил я, — а вы доуничтожите. Главное, из города никого, пока операция не будет закончена.

Граф Андреас Райсборн, демонстрируя похвальную осторожность, поинтересовался:

— А если кто-то похож на оборотня, но непонятно, оборотень или необоротень…

Я сказал высокомерно:

— Вы что — интеллигент? Или доблестный воин?.. При зачистке есть процент допустимых потерь.

Мидль спросил:

— Какой?

— Какой будет, — отрезал я, — тот и допустим… Убивайте всех подозрительных, это на пользу всем, даже убиенным невинно. Их сразу в рай, как пострадавших зазря. Они вам еще и спасибо скажут. Потом, когда встретитесь. Зато оборотней точно не останется.

Я жестом вернул всех с балкона в мой кабинет, на моем столе расстелена карта, лорды сгрудились вокруг, узнавая королевства Сакрант и тесно прижатый к нему Мордант.

Герцог Мидль задумчиво рассматривал карту, зачем-то пощупал, загнул край и посмотрел с другой стороны.

— Что-то не так? — спросил я.

— Старинная карта, — ответил он с одобрением. — Вы не любите старинное, а я вот люблю.

Под заинтересованными взглядами лордов он вытащил из нагрудного кармана крохотную раковину моллюска, разноцветную и хитро закрученную, дунул в едва заметную дырочку.

На карте начали медленно подниматься места, обозначенные как горы, ровные долины позеленели, а в трех черных полосках, означающих узкие и глубокие ущелья, часть карты опустилась настолько низко, прямо в столешницу, что остро захотелось заглянуть под стол, не висят ли там вывернутые карманы из древесины.

Горы налились резкостью и стереоскопичностью, отчетливые настолько, что, скачи я сейчас там, сейчас отсюда сумел бы, приглядевшись, рассмотреть себя в виде крохотного всадника.

— Хороший свисток, — одобрил я. — А еще что-то может?

Мидль посмотрел с укором.

— Этого мало?

— Нет-нет, — сказал я поспешно, — все здорово. Просто нет предела совершенству. Потому я вот такой замечательный, совершенствую себя и вас, а не окружающую природу, на хрен она мне сдалась, я же не пингвин какой-то… Дорогой герцог, общее руководство на вас, как самом титулованном, принц Сандорин останется с ограниченным контингентом в Сакранте… смотрите-смотрите, он и недоволен, что сражения будут без него, и доволен, что принцессу Аскланделлу охранять ему…

Лорды посмеивались, глядя на смешавшегося принца, а я снова указал на трехмерную карту.

— Дорогой герцог, армию поведете этой вот дорогой, смотрите внимательно. К счастью, двигаться почти прямо, разве что вот здесь и здесь небольшие зигзуги, но на скорость почти не повлияют.

Зигмунд Лихтенштейн деловито измерил расстояние вытянутыми пальцами, а затем еще и приложил на последнем отрезке пути мизинец, подогнув фалангу, чтобы точнее подсчитать количество дней на продвижение его тяжелой конницы.

Макс измерил расстояние для своей пехоты заготовленной ниточкой с узелками, задумчивое лицо просветлело.

— Успеем пройти ускоренным маршем только с короткими остановками на ночь, — сообщил он бодро. — В Морданте не успеют опомниться, как столица будет в кольце. Какое сопротивление ожидать?

— Либо никакого, — заверил я, — либо самое минимальное. Оборотни сделали для нас хорошее дело: распустили королевскую армию, так как только армия могла помешать их владычеству.