Александр Афанасьев: Врата скорби (Часть 1)

Форму здесь никто не носил – не на Дону. Одеяние казаки покупали у бедуинов – серо-бурые штаны из плотной ткани, нечто вроде длинного, такого же цвета халата поверх. Чалма – от солнца, на солнце здесь зараз солнечный удар получишь, с коня свалишься. Самодельные переметные сумы с запасом харча и патронов, казачьи широкие ремни с газырями, утыканными патронами, пулеметные ленты, которыми были перепоясаны многие, обоймы в подсумках. Еще нечто вроде переметных сум, но не на коня, а на себя – на груди кобура, гранаты, запас патронов. Все это казаки шили для себя и под себя…

Полусотня шла одношереножным строем, примерно выдерживая метров пять дистанцию между конями. Здешние горы раз и навсегда отучали скучиваться и атаковать лавой, здесь надо было воевать осторожно и расчетливо. Только тогда ты выслеживал неуловимых местных муртазаков [2]– и при этом оставался в живых…

Один из всадников – внешне ничем не отличающийся от остальных, офицеры не носили здесь знаков отличия потому что за их голову давали гораздо больше чем за голову простого казака, подъехал к стоящему рядом со своим Донцом пластуну, соскочил с седла, встал рядом…

– Что?

Пластун покачал головой

– Не нравится мне все это.

– Заметил что?

– Ничего. Слишком тихо.

Командир полусотни, хорунжий Спасцев, вскочил на коня.

– Урядник Михеев!

– Я! – вскинулся один из казаков

– Занимай здесь позицию, разворачивай пулеметы. Прикроешь нас. Все пулеметчики – во взвод Михеева. Остальным спешиться, выдвинуться на прочесывание! Искать любые следы! Любые!

Казаки быстро спешились, стреножить [3]коней никто и не подумал. Привязали как смогли и ладно. Мало ли какой лихой человек в округе, налетят – охнуть не успеешь. Коней просто оставили на попечение взвода Михеева, который развернул пулеметы, прикрыв позиции пулеметчиков валунами, и сейчас занимал позиции для стрельбы на склоне.

Прочесывание в здешних местах – дело мерзкое. Местность неровная – горы, вади, [4]оазисы. Есть змеи. Есть и мины, есть растяжки. Ногу сломать – да запросто, не то, что ногу – шею зараз свернуть можно.

Рассредоточившись, закинув за спину винтовки и взяв в руки пистолеты, казаки неровной цепочкой, ругаясь и перекрикиваясь, пошли вниз.

Старший урядник Волков, опытный пластун, который сейчас и вел колонну, в прочесывании участвовать не стал – хватает народа, прочешут и без него. Вместо этого он достал из переметной сумы несколько горстей овса, скормил коню прямо с руки. Еще немного, двадцать километров – и застава. А в десяти километрах – оазис с колодцем, там можно и коня напоить и самому напиться. Колодцы муртазаки травить не решались – в этом случае их стали бы резать уже местные. Без воды в здешних местах жить было нельзя…

– Что Донец, тяжко?

Донец тряхнул головой, будто подтверждая – да хозяин, тяжко. Житья нет.

– Терпи… Полгода еще до смены…

Племенная территория на юге Аравии была одним из самых тяжких мест службы. Пустыни и горы, враждебные, насквозь пропитанные пропагандой ненависти к кяфирам, неверующим, местное население племена, живущие единым лишь разбоем, правительству в Сане [5]никогда не подчинявшиеся и подчиняться не собиравшиеся. Днем может быть плюс сорок и выше, а ночью температура иногда опускалась ниже десяти. Солнце просто ужасное, поначалу не было казака который с непривычки не получил бы солнечный удар. Тяжелее всего казакам и их коням приходилось из-за отсутствия воды. Морская вода для питья не подходила, а ключей и тем более рек почти не было – даже в Палестине напиться было не в пример проще, ключи то тут, то там. Вот и приходилось возить воду в бурдюках – и для себя и для коня, ставить заставы около источников, копать колодцы – за русскими инженерами, что копали колодцы (бесплатные!!!), строили системы орошения и водосборники исламисты вели особенно ожесточенную охоту, ибо они подрывали торговлю водой. Охоту вели за всеми – караваны купцов были объектами грабежа, военные караваны и патрули казаков были объектами ненависти. Что хуже всего – дня не было, чтобы неподалеку от Йеменского побережья не болталась пара крейсеров, а то и авианосец Гранд-Флита. Уже больше двадцати лет не было большой войны – и те кто проиграл в предыдущей всеми силами жаждали реванша. Налеты, стычки, засады в любой момент могли перерасти в артиллерийский обстрел орудиями главного калибра и высадку десанта на берег. Уже бывало всякое – и обстрелы пустынных участков побережья с ответным огнем береговых батарей и кораблей русского флота, и сбитые самолеты, и полеты самолетов – разведчиков. Две великие державы, Российская империя и Британская империя, победитель и проигравший в жестокой мировой войне играли на нервах, проверяли друг друга на прочность в ожидании новой схватки за лидерство в мире. Все знали, что она состоится – но никто не знал когда именно.