Владимир Поляков - Черный ярл

- Если кто-то из вас, тут присутствующих, узнает это лицо, - продолжил жрец Перуна, встряхнув страшноватый трофей ярла Хальфдана, - пусть скажет. Кто захочет злата, оно будет. А еще непременно будет добрая память и рука дружбы ярла и его побратимов. Ярл ценит и уважает помощь в раскрытии такого рода неблаговидных дел. Последнего, кто попытался его убить, да еще коварно, в спину, он вызвал на поединок и там зарезал. Честно, один на один.

А тебе, великий князь, ярл Хальфдан поклон передает, да еще письмо. Засим я свое дело выполнил, передав просьбу. Поклон тебе, княже.

Отвесив совсем неглубокий, на грани минимальных приличий, поклон и передав извлеченное из небольшой поясной суки письмо, Стоян отпустил голову. Та обрушилась обратно в наполненный крепким вином сосуд, громко булькнув и расплескав часть жидкости прямо на пол.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов и не произнося более ни слова, жрец Перуна направился к выходу из зала. К выходу из дворца... К выходу из Киева...

Владимира передернуло, словно за пазухой у него оказался с десяток ядовитых пауков, когда он вспомнил происходившее недавно в большом приемном зале. Но и этого было мало, поскольку присутствовало еще письмо...

- Письмо... - прорычал-простонал великий князь. - Хорошо хоть его тот наглый жрец перед всеми зачитывать не стал.

- Конечно же, - хмыкнул Добрыня. - Для широкого круга были определенного рода намеки, не выходящие за определенные рамки. Зато для нас Мрачный припас иное послание. Открытое, наполненное прямыми издевательствами, но и кое-что обещающее.

Прикрыв ладонями уши. Желая хоть так хоть ненадолго, отгородиться от неприятностей, Владимир заплетающимися ногами добрел до лежанки, на которую и рухнул плашмя. И уставился в потолок. Смотря, но ничего не воспринимая... Слишком уж серьезным оказался удар по психике, причем в тот момент, когда все вроде бы начало налаживаться.

Ему хотелось просто лежать и ничего не предпринимать хотя бы сутки... Потом девки, вино и лишь после этого можно будет вновь выслушивать советы дядюшки и прочих. Но угрожающие серьезными, очень серьезными неприятностями слова Добрыни все же прорвались в его мозг.

- ...опускающий руки от пропущенного удара часто теряет все. Ты зашел... Мы зашли слишком далеко и обратной дороги просто нет. Даже если отменить послов в Византию, отказаться от принятия новой веры и тесного союза с базилевсом, то лучше не станет. Вольные ялы-князья знают о том, что мы послали их братьев в заведомо обреченные набеги. Посольство ромеев, захваченное Мрачным и его ближними, напело много опасных для нас песен. Их передадут ярлам, жрецам, тем самым создавая единую силу. Настроенную против тебя, против всех тех, кто с тобой связан.

- Мы раздавим их поодиночке, - пробурчал Владимир, все так же сверля взглядом потолок. - Наши дружинники верны, они никогда не перебегут к вольным...Вера, вольности - все это для них пустой звук. Они сражаются за деньги, возможность быть при власти и чувствовать себя избранными. Как преторианцы правителей Византии и старого Рима.

Добрыня лишь улыбнулся, присаживаясь на кровать рядом с распростершимся по ее поверхности племянником. Ему приятно было слышать, что тот, хотя и в этаком трансе, но способен здраво рассуждать, пускай местами и ошибочно. Но ошибки, их всегда стоит подправлять. Собственно, именно этим Добрыня и занимался эти долгие, очень долгие годы.

- Да, ты прав насчет имеющейся у нас поддержки. Дружинники верны, много простых воинов тоже. Люди порой просты в своих мыслях, для них очень часто прав тот, что в настоящий момент восседает на престоле. Сейчас это ты! Добавь к этому тех, кто поддерживал еще Ольгу, твою бабку, в ее начинаниях, а потом перенесли эту поддержку на тебя, ее наследника и продолжателя начатого. И еще... Чернь, особенно из отпущенников.

- Кому они нужны? Прах под ногами...

- Под ногами не только прах, там ползают змеи и бегают пауки, умеющие влить в кровь не обратившего на них внимания смертельный яд. Многие из праха, то есть черни и отпущенников, христиане, а им достаточно одного лишь намека на то, что их вера станет основной. Они готовы жечь не только храмы Сварога, Перуна и прочих... Они будут сжигать и жрецов, и всех, кто откажется принять новое учение. Так было в Риме, в Болгарии, у франков, в иных местах. Рукописи частенько говорят правду, надо только находить те, что предназначены для 'внутреннего потребления', а не для народа.

Где-то с полминуты царила полная тишина. Ну а затем... Владимир шмно выдохну и лениво так, с неохотой перетек из состояния лежачего в сидячее.