Роберт Сойер - Старплекс. Конец эры (сборник)

Экран заполнился мясистым валдахудским лицом. Титры внизу экрана гласили «Полномочный посол Даат Ласко эм-Уот». Он говорил по-английски сам, без автоперевода — редкостный подвиг для представителя его расы.

— На такой шаг мы пошли с огромным сожалением и под давлением экономических факторов. Как вы знаете, экономика всех миров Содружества пришла в беспорядок в связи с неожиданным началом межзвёздной торговли. Уменьшение количества наших представительств на Земле продиктовано необходимостью приспосабливаться к новым условиям.

Валдахуда на экране сменила негритянка средних лет; субтитры сообщили, что это Рита Негеш, политолог, специалист по земляно-валдахудским отношениям из Университета Лидса.

— Я не верю ни единому слову, — заявила она. — По-моему, Реболло просто отзывает послов.

— И что дальше? — спросил голос за кадром. Негеш развела руками.

— Когда человечество впервые вышло в космос, наши мыслители заявляли, что вселенная настолько велика и изобильна, что межзвёздные конфликты лишены смысла и физически невозможны. Но Стягивающая сеть всё изменила; благодаря ей мы сразу оказались в близком соседстве с другими разумными расами, возможно, раньше, чем мы или они были к этому готовы.

— И поэтому…? — спросил невидимый интервьюер.

— И поэтому, — ответила Негеш, — возможный будущий… инцидент, назовём это так, не обязательно будет вызван чисто экономическими причинами. Причина может быть гораздо глубже — в том простом факте, что люди и валдахуды действуют друг другу на нервы.

Передача оборвалась, и на стене снова возникла панорама озера Луиз. Кейт посмотрел на Риссу и глубоко вздохнул.

— «Инцидент…» — повторил он. — Ну, по крайней мере, мы с тобой уже староваты для призыва.

Рисса некоторое время смотрела на него.

— Вряд ли это имеет значение, — ответила она, наконец. — По-моему, мы уже на линии фронта.

Кейту всегда нравилось посещать в причальные ангары. Сначала кабина лифта падает вниз к тридцать первому уровню — верхнему из десяти, что составляют центральный диск. После этого она движется горизонтально вдоль одного из четырёх туннелей, соединяющих ступицу гигантского колеса с его ободом. Стенки этих туннелей прозрачны, равно как стены и пол лифтовой кабины, так что пассажирам открывается захватывающий дух вид на огромный круглый океан.

Кейт заметил спинные плавники трёх дельфинов, плывущих под самой поверхностью. Перемешиватели на поверхности внешних стен и центральной шахты создавали волны полуметровой высоты — дельфины предпочитают их спокойному морю. Радиус центрального диска девяносто пять метров — Кейта всегда поражало количество содержащейся здесь воды. На потолок проецировалось изображение реального земного неба; громады белых облаков двигались на фоне того особого оттенка синего, от которого у Кейта всегда щемило сердце.

Наконец, кабина достигла края океана; остаток пути прошёл внутри ничем не примечательных туннелей инженерного кольца. Достигнув его внешнего края, кабина опустилась на девять уровней вниз, в причальную зону. Кейт вышел, и остаток пути до входа в причальный ангар номер девять проделал пешком.

Там его уже дожидались Хек, специалист по знаковым системам общения, и худощавый человек по имени Шахиншах Азми, глава секции материаловедения. Между ними стоял чёрный куб примерно метрового размера. Кейт подошёл к ним к ним.

— Доброго дня, сэр, — ровным голосом поприветствовал его всегда безупречно вежливый Азми. Из старых фильмов Кейт знал, как музыкален может быть индийский акцент; иногда он скучал по разнообразию человеческих голосов, существовавшему до того, как системы моментальной связи сгладили все различия.

Азми указал на куб.

— Мы сделали капсулу времени из графитового композита с добавлением нескольких радиоактивных веществ. Она сплошная за исключением саморемонтирующегося гиперпространственного сенсора, который будет замкнут на стяжку, и питающихся от света звёзд двигателей ориентации, с помощью которых капсула будет сохранять положение относительно стяжки.

— А что насчёт нашего послания в будущее? — спросил Кейт.

Хек указал на одну из граней куба.

— Вырезано прямо на нём, — ответил он; от лающих звуков его речи по обширному помещению заметалось эхо. — Оно начинается на этой стороне. Как видите, оно состоит из серии заключённых в рамки предложений. Две точки плюс две точки равно четыре точки: вопрос и ответ. Во второй рамке, здесь, две точки плюс две точки и символ. Поскольку выбор символа произволен, мы просто взяли английский вопросительный знак, но без точки внизу — чтобы нельзя было подумать, что это два знака, а не один. Третья рамка содержит символ вопроса, символ, выбранный для понятия «равно» и четыре точки — ответ. Таким образом, это предложение означает «ответ на вопрос — четыре». Улавливаете смысл?