Роберт Сойер - Старплекс. Конец эры (сборник)

— Операции? — переспросил Кейт.

— Да! Операции по спасению вселенной! Звёзды посылают в прошлое для того, чтобы увеличить массу вселенной.

Кейт от удивления раскрыл рот.

— О боже!..

Все четыре глаза валдахуда сошлись на нём.

— Именно! — гавкнул Яг. — Более столетия мы знаем, что видимое вещество составляет не более десяти процентов от массы вселенной. Остальное — это нейтрино и тёмная материя, вроде наших гигантский друзей снаружи. Теперь мы знаем, из чего складывается полная масса вселенной, но не знаем её точную величину. А судьба вселенной напрямую зависит от её массы, от того, меньше она, больше или точно равна так называемой критической плотности.

— Критической плотности? — переспросила Рисса.

— Именно так. Вселенная расширяется — расширялась с самого Большого Взрыва. Но будет ли она расширяться вечно? Это зависит от гравитации. А сила этой гравитации, разумеется, определяется массой, которая её производит. Если массы недостаточно — то есть, если масса вселенной меньше критической плотности — гравитация никогда не преодолеет первоначальный взрыв, и вселенная будет расширяться бесконечно, а её масса — размазываться по всё большему и большему объёму. Она станет холодной и пустой, и её атомы будут разделять световые годы.

Рисса содрогнулась.

— Если же верно противоположное, если масса вселенной больше критической плотности, то гравитация преодолеет силу большого взрыва, затормозит расширение вселенной и впоследствии обернёт его вспять. Все упадёт на всё, сольётся в единый блок материи. Если условия будут подходящие, этот блок может взорваться в новом большом взрыве, создав новую, вероятно, совершенно иную вселенную — но всё, что составляло нашу, будет неминуемо разрушено.

— Звучит не намного привлекательнее, — заметила Рисса.

— Да уж. Но если — если! — масса вселенной в точности равна критической плотности, тогда, и только тогда, вселенная может продолжить существовать в пригодном для жизни состоянии бесконечно долго. Расширение будет практически остановлено гравитацией — скорость расширения будет асимптотически приближаться к нулю. Вселенная не превратится в холодное пустое место, и не сольётся снова воедино. Вместо этого она будет существовать в стабильном состоянии триллионы и триллионы лет. Со всех практических точек зрения, она станет бессмертной.

— И как оно на самом деле? — спросила Рисса. — Вселенная выше или ниже критической плотности?

— Наши самые точные оценки на сегодняшний день говорят, что масса всей видимой части вселенной, плюс вся масса, которую мы не можем видеть, включая тёмную материю, в совокупности не дотягивают до критической плотности где-то на пять процентов.

— Из чего следует, что Вселенная будет бесконечно расширяться, верно? — спросила Лианна.

— Именно. Всё будет бесконечно удаляться от всего остального. Весь космос вымрет, всё мироздание окончит свои дни при температуре на крошечную долю градуса выше абсолютного нуля.

Рисса покачала головой.

— Но это не обязательно случится, — добавил Яг. — Не случится, если у них всё получится.

— У кого всё получится? — спросил Кейт.

— У существ из будущего — потомков рас Содружества. Вы сами это сказали, Лансинг, вы будете жить чудовищно долго, миллиарды лет. Другими словами, станете бессмертным. Так вот, по-настоящему бессмертные существа рано или поздно столкнутся с проблемой смерти вселенной; это единственное, что может прекратить их жизнь.

— А как тогда быть с энтропией? — спросила Лианна.

— Да, второе начало термодинамики действительно предсказывает тепловую смерть любой замкнутой системы. Однако вселенная, возможно, не полностью замкнута; в конце концов, есть хорошие теоретические основания считать, что наша вселенная — лишь одна из бесконечного множества. Может статься, что существуют способы черпать энергию из другого континуума, или просто экономить энергию здесь, производя минимальную энтропию, так, чтобы континуум оставался пригодным для жизни фактически вечно. В любом случае, пройдёт неисчислимые триллионы лет, прежде чем с этой проблемой придётся что-то делать — триллионы лет на поиски решения.

— Но… но… это же немыслимый проект, — сказал Кейт. — Я хочу сказать, если мы на пять процентов не дотягиваем до критической плотности, то это ж сколько звёзд нужно сбросить в прошлое? Даже одной из каждой стяжки не хватит, не так ли?

— Нет, — сказал Яг. — Количество стяжек в нашей галактике оценивается в четыре миллиарда. Предположим, что наша галактика типична, что они построили по одной стяжке на каждую сотню звёзд не только в Млечном Пути, но и в каждой галактике во вселенной. Звёзды составляют примерно десять процентов от массы вселенной; остальные девяносто — тёмная материя. Чтобы увеличить массу вселенной на одну двадцатую — пять процентов — вам понадобится отгрузить через каждую стяжку пятьдесят звёзд.