Леонид Ашкинази: Два камешка

Итак, приступим к собственно тексту. Вот он.

Когда-то и чем-то все это должно кончиться, поэтому я решил кратко описать события. Надеюсь, что мои записи окажутся кому-то полезны. Я пишу, как говорили в древности, «с копиркой», т. е. с бумагой, покрытой краской и проложенной между обычными листками. Получается несколько экземпляров. До печатающих машинок этому миру еще пять веков, до ксерокса — шесть, до компьютера — семь. Кроме того, как всем говорили перед стартом — сто парсеков. Кончится же все это по-видимому скоро. Я не принял игру, в которую человечество играет со звездами, а тех, кто не принимает игр, из них удаляют. В древности таких убивали, как сейчас вокруг меня, например. Там, откуда я пришел и куда меня уведут, поступят гуманнее. Здесь станет одной легендой больше. Роксану сожгут или повесят, предварительно вырвав ей ногти или что-нибудь еще. Надо полагать, за связь с дьяволом. Я дал ей средство, мгновенно прекращающее движение любых нервных импульсов в организме, «выключатель сознания», но она — с ее-то характером — может им и не воспользоваться. Можно ли сказать — «взгляд, бросающийся в глаза»? А может быть, она и справится с ситуацией. Ума ей не занимать, скорости реакции тем более.

При знакомстве с ней прежде всего «бросался в глаза» именно ее взгляд, прямой, как стрела тяжелого пехотного арбалета. Взгляд, в котором ни секунды не таились: 1) интеллект, 2) презрение к дуракам, окружавшим ее всегда. Этот интеллект пытался иногда тягаться с моим! Разделенным с ним восемью веками на исторических часах и, если руководители эксперимента говорили правду, ста парсеками. Мы увидели друг друга сразу. В толпе придворных меня чуть не выворачивало, Стругацкие оказались правы, блин! — мыла эти питекантроны явно еще не изобрели…

Неизящная походка и маленький рост лишили ее любых шансов не только на трон, но даже на место в первом ряду. А я, простите, был тут лишь наблюдателем… мой-то трон был в Институте исторических последовательностей, назывался он кресло старшего экспериментатора (именно эту должность я занимал уже пять лет) и, если мечтательно закрыть глаза, то можно представить — точнее, я мог бы себе представить — как я, полулежа перед экраном компьютер-секретаря, диктую отчет об этой экспедиции. Да только не хотел бы я его диктовать, да мне, похоже, это и не предстоит.

Мы увидели с ней друг друга в толпе придворных. Роксана, седьмая принцесса в дворцовой иерархии, третий ребенок и вторая дочь четвертой жены обожаемого Государя, «с ногой на небе и ногой на земле…». Это титулование, символ вечности. Можно ли влюбиться в обезьяну или кошку? Пуушшшистую… Мррр… Короче, я влюбился. В конце концов, прецедент был — Румата. И ничего, аппетит у него не портился. Интересно, знали ли на той планете про презервативы? Или он ей в салат из озерных грибков нон-овалон подмешивал? Хотя что это я глупости говорю, генетика же несовместимая.

А влюбился я, в частности, потому что она «ответила» на мой взгляд, а она «ответила» потому, что — как позже она мне сказала — что я ей улыбнулся, а улыбнулся я потому, что, услышав ее имя, мгновенно вспомнил название колбасы, которую ел еще совсем недавно. Колбаса «Роксана», знаменитая колбаса, полтора — или два? — века успешно выпускаемая Центральноевропейской республикой. Имя ее назвал мне на ухо адъютант. То есть не колбасы, а ее. Третьему советнику минобороны положен адъютант; особое искусство адъютантов, передающееся из поколения в поколение — произносить беззвучно, как бы одним дыханием, чтобы слышало только то единственное в мире ухо… Высокое искусство, блин.

Министр меня, кажется, любил — ибо я организовал офицерскую школу, да и сам в ней преподавал. Наша армия только что выиграла два сражения, генералы учуяли возможность повоевать и даже попобеждать. И тоже меня полюбили. Правда, министр контролировал всю входящую корреспонденцию и подписывал всю исходящую и тем самым, конечно, мешал мне работать.

Кроме того, я поставил на вооружение арбалеты — легкий кавалерийский, чтобы можно было стрелять на скаку, с руки, и тяжелый пехотный — для стрельбы с опоры или со спины соседа по строю. И войска королевства Ируканского пошли от победы к победе.

Особенно полезно оказалось введение нового обмундирования и отриконенных ботинок. После этого две дивизии перевалили через горные хребты, изрядно пощипав по дороге варваров, нанесли внезапный удар по утопающему в роскоши изнеженному герцогству Чинзано, и — как нож сквозь масло прямо до побережья.