Рэй Олдридж - Освободитель (сборник)

— Значит, — продолжал Накер, — ты носишь смертную сеть? Ты хотел бы стандартную процедуру? Хорошо. Каум отведет тебя в больницу, а потом мы начнем.

Седалище Накера тихо выплыло из шлюза.

Больница Накера была оборудована в совершенстве и удобно. У пациента был большой выбор развлечений: сенси-сны, голодрама, небольшой эйфориум, сурроигры всех родов. Однако Руиз Ав был не в том настроении, чтобы развлекаться, поэтому он сидел и злобно глядел на безобидного Каума, пока раб-охранник Дирм присоединял диагностический прибор вокруг его колена. Диагностический экран немедленно засветился красными ярлычками-диагнозами.

Глаза Каума цвета лунного камня расширились, и фиолетовые мембраны его ушей окаменели от удивления, когда он постучал по экрану.

— У-у-у-у, Руиз, сюда ты добежал на одном дыме.

Дирм пристроил диагностический аппарат в более удобное положение с преувеличенной осторожностью.

— Угу, — ответил Руиз ядовито монотонным голосом. Руиз все еще был в бешенстве от Накера и распространял это чувство на все, что принадлежало Накеру. В дополнительных травмах, полученных Руизом, не было виноватых, кроме Накера, особенно в тех ранах, что Руиз получил возле его дверей.

К сожалению, Руизу нужен был Накер. Без Накера он никогда бы не взялся за дело на Фараоне. Он вздохнул.

Каум промокнул раны Руиза гелем-репликантом и покрыл их восстанавливающе-стимулирующими подушечками.

— Этого должно хватить, Руиз, — обычно кроткие глаза раба-охранника Дирма светились обидой, когда он выпрямился. — Дадим на это два часа, ну, три. Тебе станет получше.

Руиз почувствовал угрызения совести. Каум был доброжелательным существом. Его рептилоидная раса — пусть не очень-то разумная — была сильной, верной и не склонной к пустой агрессии и насилию. Именно поэтому на них всегда был большой спрос как на низкого развития рабочую силу. Руиз выдавил из себя кривую ухмылку.

— Спасибо, Каум. Мне уже стало немного получше.

Он похлопал охранника Дирма по массивному плечу.

Каум, казалось, стал веселее от слабого комплимента Руиза, и он улыбнулся на манер их расы, раздувая ноздри у вершины черепа.

— Не стоит благодарности, Руиз. Я всегда счастлив помочь такому красавчику, как ты.

Каум нежно ущипнул Руиза за щеку пальцами, похожими на чешуйчатые сосиски, и потопал прочь.

Руиз подавил содрогание.

— Эй, Каум, — окликнул он вслед. — Когда Накер собирается подготовиться?

Ему нельзя было задерживаться в логове Накера. Лига скоро заметит его отсутствие.

Каум задержался у дверей.

— Как только ты избавишься от боли. Он на свой лад очень заботливый.

Руиз откинулся на кушетку.

— Думаю, да.

Ни одна мышца в теле Руиза не была способна на движение. Беззвучные помпы, вставленные в его главные сосуды, гнали и насыщали кислородом его кровь. Ни звук, ни свет, никакое другое внешнее впечатление или раздражитель не достигали его. Единственной активной нервной тканью в его теле был мозг. Это было особенно беспомощное чувство. Руиз сосредоточился на том, чтобы заковать себя в плотное твердое ядро личности.

В голове Руиз слышал синтетический голос Накера. Он зарычал на уровне инфразвуковых ревущих тонов, потом взвыл в высоких октавах, пока Накер экспериментировал, ища совершенный резонанс.

— Проверка. Раз-и-два-и-три-и-четыре. Кого любишь, Руиз, в мире?

Руиз заскрежетал бы зубами, если бы такое было возможно.

Накер хохотнул.

— Так что, Руиз, — сказал он, — тебя что-то беспокоит? Ну хорошо, хорошо, я уже чувствую эту смертоносную сеть. Какая-то особенно мощная. Ты уверен, что твои работодатели рассказали тебе все, что тебе надо знать про это задание?

— Ты что имеешь в виду? — Мысль поднялась прочь от Руиза, улетела в черноту, где ее перехватил Накер.

— Лига, кажется, особенно озабочена тем, чтобы ее интересы не были разоблачены, и еще, чтобы они получили хоть что-нибудь, любую малость, когда сеть стянется и отошлет свои данные домой. Ты собираешься умереть и передать данные при первом же намеке на опасность… Сценарии смерти все особенно подробны и предусмотрительны, они гораздо больше и шире, чем это оправдывается простой игрой в поимку браконьеров. Я бы подумал, друг мой, что ты серебряная пуля, нацеленная на какого-то скрытого монстра.

Руиз молчал. Вот уж воистину неприятное открытие.

— Что ты можешь сделать?

— Как всегда, Руиз, весьма много. Скажу без ложной скромности, что никто больше не сможет тебе хоть сколько-нибудь примечательно помочь. Лига сотворила весьма добротное дело. Может ли быть такое, что они сомневаются в твоей верности?