Джек Вэнс - Мир плавающих театров

Замп продемонстрировал защитную грамоту, которую так давно получил в Лантине. Офицер тщательно, с осторожностью, исследовал металл.

— Вы — Аполлон Замп?

— Я.

— А этот корабль "Очарование Миральдры"?

— Надпись на носу говорит об этом.

— Минутку, — офицер подошел к лестнице и крикнул вниз на галеру. — Поднимите гроссбух текущих дел. — Пока они ждали, он сказал Зампу. — Вы должны извинить нашу строгость. Страна кишит людьми с очень плохими характерами, включая мятежников, политических и моральных отступников, личностей низшей касты. Мы не терпим таких людей в нашем королевстве, кроме тех случаев когда они служат инструментом, как те, что вы сами используете.

— Ваше замечание допускает различные толкования, надменно сказал Замп. — Так как я не мятежник, кажется вы относите меня тот ли к отступникам, то ли к низшей касте.

— Интерпретируйте мое замечание как вам нравится, сказал офицер. — Единственная моя забота определенным образом идентифицировать вас. — Он взял гроссбух, который протянули ему, проверил символ на пластине Зампа и перевернул страницу гроссбуха.

— "Вызов и приглашение выдано некоему Аполлону Зампу в городе Лантине, для того чтобы он мог привести свою труппу шутов к королю Вальдемару. Его описание следующее: человек такой-то и такой-то…"- офицер просмотрел описание, сравнивая приметы с личностью Зампа. — Очень хорошо. Вы можете проплывать. Держите курс вон-туда на гору Мур, которая отмечает вход в залив Цинтианы.

Офицер вернулся на свою галеру. Замп просигнализировал боцману, который отдал приказ волам и компаниям Гарта Ашгайла и Барона Баноури соответственно. Капстану закрутились. Кормовое колесо вспенило воду. Корабль поплыл через озеро. Замп бездельничая на шканцах подумал что скорость движения не такая, как могла бы быть и задумал устроить состязание между двумя группами, но прежде чем он сумел сформулировать условия такого состязания, с неба налетел бриз, подняв рябь на озере и наполнив паруса. Замп остановил все движение у капстанов и поднял колесо из воды.

Федра опустилась за столбы и ночь спустилась на озеро. В чистом воздухе ярко и аккуратно сверкали звезды, и судно вел Ормаз Одноглазый. За два часа до полуночи бриз стих до легкого ветерка, и судно призраком заскользило через озеро, не так быстро как человек мог бы плыть кролем.

Замп, не в силах уснуть или даже расслабиться, бродил по палубам и обнаружил на носу Дамсель Бланч-Астер. Он не подала знака о том, что рада его присутствию. Тем не менее он присоединился к ней. Мгновение или два они стояли молча, глядя на воду. Звезды в небе и их отражения создавали впечатление всеобщего космоса. Так же они плыли бы по космическому пространству.

Замп вежливо спросил.

— Вы видите огни Морнуна?

— Они невидимы из-за склона холма.

— Теперь, когда вы так близко к дому и завершению вашей миссии, не сомневаюсь, вы ликуете.

В звездном свете Замп увидел, как шевельнулись ее плечи. Она пробормотала:

— Я боюсь.

Через мгновение Замп сказал:

— Бесполезно давать совет. Вы расскажите мне еще одну сказку.

Дамсель Бланч-Астер мягко рассмеялась.

— Я не рассказывала вам сказку. Полу-сказку, возможно. То, что нужно сделать, я должна сделать сама, — она повернулась лицом к Зампу. — Только не заставляйте меня поступать против моих желаний!

Это замечание вызвало у Гаспа печальный смех.

— Мы говорили об этом дюжину раз, и вы остались нетронутой. Почему вы теперь взволновались?

— Я имею в виду то, что произойдет в Морнуне, или в связи с представлением. Вы должны терпеть мои прихоти.

Замп пожал плечами.

— Пока мы не выиграем приз короля Вальдемара.

Дамсель Бланч-Астер издала полузабавный, полупрезрительный звук.

— Вы не выиграет приз! Бедный Аполлон Замп! Вы не знаете изящных вкусов Вальдемара! Он будет сидеть лишившись способности двигаться от ваших прыгающих ведьм и героической декламации!

Замп тяжело вздохнул.

— Не возможно сейчас что-то сделать… Со всей любезностью не могу ли я поинтересоваться, почему вы не могли объяснить все это в Кобле?

Дамсель Бланч-Астер посмотрела на север за водные просторы.

— Я не знаю ничего о любезности. Достаточно мало ее проявляли по отношению ко мне, если не считать Тоудоураса Гассуна.

Замп ничего не сказал. Ночной воздух казался слегка прохладным. Дамсель Бланч-Астер продолжала скучным голосом:

— Я знаю, что вы думаете, но помните, я никогда не претендовала на то, чтобы быть чем-то большим, чем полу-служанкой,